Денис Скорбилин «Тёмная вода»

Тёмная вода

Говорят, если сесть вечером на берегу реки, все печали унесёт вода. Врут. Зато, пока созерцаешь тёмный поток, возникает иллюзия, что в сравнении с бесконечным и бессмысленным движением воды все твои беды — ничто. Иллюзия недолгая, и за неё ещё придётся заплатить, но это всегда понимаешь слишком поздно.

Хорошо быть рекой, подумала Света, провожая взглядом закат. Можно выгнуть спину недоброй волной и смыть болвана к чёртовой матери! Он так удобно бухнулся на колени, что даже не заметит мутный вал за спиной. Одно текучее движение, и…

— Светлана Огурцова! Будь моей женой!

…Ещё можно разбудить спящего в омуте сома, и тот проглотит глупую консервную банку…

— Светлана Огурцова! Я знаю, природа против нас! Но биология не остановит пытливый ум, пусть даже заточённый в неподходящем теле! Я нашёл выход! Смотри!

Робот вскочил с колен, вращая металлическим тазом. Там, где нелепые железные ноги переходили в помятое и потёртое бочкообразное туловище, теперь вздымался здоровенный приваренный болт. Света задумчиво посмотрела на чудо инженерной мысли. Дела-а… Предки предполагали, что роботы будут трудиться за людей, решать производственные и интеллектуальные задачи, развивать научную мысль. Вот, пожалуйста: трудятся, решают, развивают…

— Прими эту гайку как символ нашей помолвки! Прошу! Мы совершим супружеские таинства после венчания, как вы, люди, любите!

Светлана изучала шестигранную золотую гайку на резиновой ладони. Нетерпеливый жених пританцовывал на песке под скрип коленных шарниров. Она обернулась к реке. Солнце уже коснулось холмов, поэтому вода казалась почти чёрной. Безразличной. Ни сома, ни гигантской волны…

— Прошу! Светлана Огурцова! Не томи! Откройся своему милому Робондрону-34!

«Ещё раз назовёт по фамилии, убью», — безразлично подумала Света. — А вообще… Ферма у железяки немаленькая, одних только коров три сотни. Гайка увесистая. Замуж всё равно никто не зовёт, а жизнь проходит…

— На свадьбе выступит клон Вячеслава Малежика! Все человеки любят Малежика! Видишь, как хорошо я тебя знаю, Светлана Огурцова!

Вечерние птицы перекрикивали жужжащих над головой дронов. Охотники на колорадских жуков возвращались с полей, ведя на аркане полосатую добычу. Света открыла рот, но не смогла выдавить ни звука. Как можно звучать вовне, когда пустая внутри? Она не знала. Река тоже.

Панургово стадо

Три сотни солнц отражаюся на хромированных боках. Сколько хватает глаз, пастбище заставлено сияющими коровами. Чёрные лотосы солнечных батарей расцветают на спинах. Каждый день коровы приходят и стоят до самого вечера. Когда Солнце скатывается за холмы, уводя армию отражений, вожак гонит стадо домой. Вот и вся коровья Сансара.

Механические коровы не едят траву, не дают молока, их нельзя приготовить в пищу. Но если нажать секретную кнопку на горле, бурёнка замычит, как настоящая. Стадо, услышав товарку, поддержит. Многоголосый рёв полетит на крыльях ветра к соседним фермам, чтобы быть услышанным и подхваченным. Иногда, если кнопку давно не нажимали, она срабатывает сама. Потому что каждое создание на Земле имеет право сказать своё собственное, самое важное слово. Даже если это просто «му» или «я ненавижу».

Фермеры считают коровьи концерты смыслом существования и служением. У кого больше и громче, тот и молодец. Конечно, соседи завидовали шумному стаду Робондрона-34. Света пасла коров в наушниках со звукоизоляцией. Не потому что любила музыку — плеер всегда был выключен, — а чтобы не слышать этих чёртовых коров.

Света не знала, какой смысл в коровах, которые только мычат. Да что коровы! Какой смысл в полях картошки, которую никто не ест, ведь атомные синтезаторы пищи готовят кулинарные шедевры из мусора? Почему она взяла эту проклятую гайку? С каждым днём вопросов становилось больше. Сил, чтобы честно ответить, — меньше.

Однако Света сама вызывалась пасти стадо. Муж радовался, гладил по голове резиновыми культяпками. Света терпела и это, ведь у неё был секрет.

В полдень, когда жара душным молотом прибивала к земле, дул её личный ветер. Он приносил дыхание реки и запахи дальних лугов, где цветы не знали стальных копыт. Света раскидывала руки и представляла, что ничего вокруг нет. Только она и ветер. Тот ветер, в котором есть частичка всех ударных волн всех мировых войн, сносит здесь всё нахер. Фермы, коров, поля, дронов, людей, роботов…

Неудивительно, что одно из лучших событий жизни случилось именно в ветреный полдень. Вожак стада, огромный бык Панург, нештатно завертелся на месте и неуверенно замычал. Коровы ответили слаженным нерассуждающим концертом. Панург спрятал лепестки панелей и неуверенно побрёл навстречу ветру. То ли засбоил спутниковый навигатор, то ли в электронной башке проросла искорка настоящего человеческого отчаяния, но Панург привёл коров к берегу и погрузился в тёмные воды. Стадо последовало за вожаком, мыча и толкаясь. Река приняла всех, до срока потушив три сотни солнечных отражений.

Света, давшая Панургу имя, хохотала как сумасшедшая.

Прокрустова кушетка

— Очень хорошо! Проходите! Садитесь! Ложитесь! Как поживаете?!

Робот-психотерапевт смахивал на мужа Светы — видно, родственные серии. Бочкообразное туловище, скрип в коленях, омерзительный оптимизм. Психолог указал Свете на стоящую в углу кушетку.

— Робондрон-разрази-тебя-тридцать-четыре-раза, я же просила, давай запишемся на приём к человеку!

— Позвольте! — обиделся робот. — Я ничуть не хуже этих ваших человеков! В мою память загружены труды Фрейда, Юнга, Шпильрейн, Фромма, Алёшки-777…

— Какого ещё Алёшки?!

Психотерапевт торжественно поднял палец к потолку.

— Алёшка-777 — выдающийся психоаналитик раннего интернета. Собственными руками сотворил пять сотен мотивирующих картинок с котятами. Хотите, покажу?

Света без сил упала на кушетку. Котята…

— Светлана Огурцова! Дорогая! Доктор тебя вылечит! И меня вылечит!

Счастливый супруг носился по кабинету, скрипя шарнирами. Две маслёнки извели на него, а без толку.

— Ужасная беда, доктор! Мы с супругой перестали понимать друг друга, будто совсем чужие!

— Кошмар! Ужасно вам сочувствую! Как давно вы женаты?

— Три недели, доктор! Это кризис? Первый кризис отношений?!

— В нашем деле ничего нельзя исключать! — Палец психоаналитика опять указал на потолок. — Правильно ли я понимаю, что вы женаты на человеке?

Светлана расхохоталась. Резиновый палец прицелился в неё.

— Извините, я не уверен, что правильно понял! Правильный ответ «да»?

Кабинет психолога обставляли по последней моде. В рамочках висели фотографии котят с жизнеутверждающими надписями. Было и полотно эпохи позднего метамодернизма. Нарисованные бородачи в рваных костюмах трогали друг друга за гениталии и хохотали, символизируя освобождение от чего-то, что, должно быть, казалось им тогда очень важным и страшным. На волосатых руках болтались обрывки цепей, составленных из чего-то, похожего на обручальные кольца. Смотреть на это ликование было так же неловко, как слушать рассуждения ребёнка о том, как он вырастет и станет великим учёным-звездолётчиком. Похоже, сама жизнь устроена так, чтобы каждый фермер проходил через период светлых, но несбыточных надежд.

— Всё, что вы говорите, очень интересно, Робондрон-34! Как у вас обстоят дела в интимной сфере?

— О, доктор! Вы потрясающе проницательны! Здесь кроется корень зла! Посмотрите, какой болт я приварил к корпусу!

— Ого! Двенадцать-девять!

— Именно!

Доктор наклонился, чтобы получше рассмотреть болт Робондрона. В разговорном динамике психотерапевта прозвучала одобряющая музыкальная трель, похожа на клёкот хищной птицы.

— Так что же происходит у вас в постели?

— Ничего! Светлана Огурцова не хочет заниматься сексом!

Робондрон-34 всплеснул руками. Психолог наклонился ещё ниже, внимательно изучая болт.

— Да вы с ума сошли, что ли? — Чересчур мягкая кушетка бесила, и теперь Света хмуро нависала над приземистыми роботами. — Какой ещё секс?! Накрутить гайку на болт — это не секс! Это чёрт знает что! Это… это…. имитация!

Робондрон-34 возмутился и гневно взмахнул рукой, случайно угодив доктору по голове. Удар оказался сильным, и жестянка самоваром загремела по паркету. Муж, конечно же, этого даже не заметил.

— Светлана Огурцова, люди любят секс! Мы делали секс, как ты любишь! Как делали раньше! Но теперь ты не хочешь делать секс! Поэтому мы пришли к доктору!

Доктор сел, ощупывая свежую вмятину на виске. Света с удовлетворением отметила, что ямка оказалась довольно глубокой.

— Так-так-так. Светлана Огурцова. Предположительно человек. Симптомы: провалы в памяти, отказ от секса, агрессивность. Боюсь, у меня ужасные новости! Драгоценный Робондрон-34, ваша жена тяжело больна! Это постоянно случается с человеками, такова их природа! Странно, что протянула так долго без помощи: три недели — большой срок! Это только кажется, что ими движет энергия эроса, но на деле там — сплошной танатос. Сплошной танатос! Сплошной танатос!

Светлана задумалась, что будет, если выстрелить в доктора из дробовика, какие держали в домах на случай, если чей-то киберпёс скачает из Глобалнета вирус бешенства. Додумать мысль она не успела, поскольку доктор перешёл к методам лечения.

— Как врач старой школы, я бы рекомендовал замену головы! Но надо признать, что, как бы эффективны ни были старые методы, они никогда не работали как надо! Сто процентов летальных случаев во время извлечения мозга — нешуточная цифра!

Света изучала светоча психиатрии, пребывая мыслями где-то в области домашнего оружейного шкафа.

— Мы пойдём другим путём! Светлана, возьмите эти таблетки! Они уничтожат вашу психику без хирургического вмешательства!

Осторожно, как бомбу, Света подцепила двумя пальцами пакет с упаковкой леденцов, купленных в магазине сладостей этажом ниже.

— Спасибо, доктор! — прозвенел Робондрон-34. В последний раз он так волновался в церкви, когда их венчала голограмма священника. Света непроизвольно погладила мужа по плечу. Что и говорить, эпохальная тогда была церемония. Музыкальный центр перегрелся и вместо хора ангелов врубил Оксимирона [Oxxxymiron (Мирон Фёдоров) признан в России физическим лицом, выполняющим функции иностранного агента — прим. МирФ]. Гости разбежались, Света потом час икала от смеха. Хороший был день!

Уходя, она обратила внимание на ещё одну картину, висящую на стене между котёнком и раскрепощёнными Фрейдами.

— Неудивительно, что вы обратили внимание, Светлана! Вы же сумасшедшая! А это знаменитая работа: «Сабина Шпильрейн объясняет Гиммлеру механизмы деструкции как причины становления национал-социализма в Германии»!

— Немного жутко, вы не находите? С человека снимают кожу…

— О да! Очень глубокая работа! Чистый танатос!

На докторском столе зазвонил винтажный проводной телефон. Вместо того чтобы снять трубку, робот схватил нож для бумаг и с криком «Алло!» ударил себя в грудь. Похоже, вмятиной на виске доктор не отделался.

«Какой же у меня всё-таки сильный муж», — с неожиданной нежностью подумала Света, выходя из кабинета под руку с Робондроном-34.

Коварство эроса

— Посмотри, Светлана Огурцова, наши соседи идут! Ужасный скандал! Этот молодой человек женился сразу на двух сёстрах, почтенных Рупель-Д-23 и Рупель-МД-23!

Света посмотрела поверх солнцезащитных очков на улицу, где высокий брюнет прогуливался по улице с парочкой жестяных роботов. Крепкие загорелые руки лежали на жестяных бёдрах. На широкой волосатой груди покачивались сразу два болта. Интересно, где эти клуши держат гаечки, задумалась женщина. Затем завистливо подумала, что болты красавчика больше того, что приварил себе Робондрон.

— Но это ещё не всё, моя милая жена! Это ещё не всё! Знаешь ли ты, что всего несколько лет назад почтенная Рупель-МД-23 была почтенным Рупелем-МД-23 и гордо носила болт…

Страсти-то какие, рассеяно подумала Света, рассматривая мужчину. Высокий, сильный, с колючими щеками и мягким взглядом. Ещё улыбка, опасная и располагающая одновременно… Рубаха нараспашку, джинсы обтягивают крепкую подтянутую задницу. Интересно, он надел нижнее бельё? Хоть бы наклонился за чем-нибудь! Хоть бы наклонился!

— … а теперь этот самый болт висит на шее этого жиголо! Можешь мне поверить, Светлана Огурцова, гайки на этот болт крутятся по пять раз на день! Ты принимаешь таблетки, что прописал доктор?

— Да, — рассеяно соврала Света. — Принимаю.

Счастливое трио проплыло мимо ранчо и постепенно скрывалось в дорожной пыли. Стало жарко, и Света подозревала, что дело не только в полуденном зное. Но что-то в этой картине было не так, какая-то мысль ложилась поперёк огня, поднимающегося из живота.

— Ммм, может, пригласим их на гольф? — максимально нейтрально предложила она.

Вдалеке мужчина хлопнул какую-то из механических жёнушек по заднице и расхохотался в аккомпанемент звонкому гулу. Наваждение исчезло. Жара, волнение, невозможно упругая задница — всё перестало иметь хоть какой-нибудь смысл. Слишком счастливым выглядел этот придурок. Чему радуется? В детстве конструктор не купили? Гаек не накрутился?

Светлана посмотрела на мужа, который сканировал пастбище, прикидывая, где устроить площадку для гольфа. Глазные светодиоды мигали красным, что означало максимальную работу электронных мозгов.

— Знаешь что? — сказала она ему. — Забей.

Песнь Танатоса

Хорошая жена готовит ужин на всю семью. Даже если муж питается солнечным светом, а вся готовка — это настроить синтезатор. В семь часов вечера они должны сидеть за столом, обязательно счастливые и непременно беззаботные. Так заведено.

Когда часы пробили шесть, Света включила синтезатор. Потрясающая штука — превращает воду в вино, делает стейки из пластмассовых бутылок, кукурузные хлопья из старых журналов. Глобалнет полон рецептов, и, если хранящейся в памяти библиотеки недостаточно, можно загрузить свои.

Неделю назад Света приготовила новогодние гирлянды и весь вечер потешалась над мужем, делая вид, что ест маленькие разноцветные лампочки. В другой раз синтезировала ещё одну гайку, чтобы удивить Робондрона-34 в постели.

Сегодня у них на ужин нитроглицерин. Хорошая хозяйка обязана экспериментировать с блюдами, а Глобалнет, как уже было сказано, полон неожиданных рецептов. Как удержаться от соблазна добавить огоньку в семейную идиллию?

Света загрузила в синтезатор накопившийся мусор вместе с докторскими конфетками. Ввела программу, нажала «Пуск». Скорее наружу, на воздух, к пространству! Идти к реке не хотелось — там сейчас копошится Робондрон-34. Вытаскивает коров, воздевает манипуляторы к безразличной лазури, раскладывает на берегу железные трупы. Тяжела фермерская доля, и есть только один способ её облегчить.

Света вышла на увитую виноградом веранду и упала в обязательное кресло-качалку, какое стоит на каждом ранчо. Какая прелесть эти типовые постройки! Всё на одних местах, приходишь в гости и заранее знаешь, что где. Виноград, кресло, графин с лимонадом. Какая гарантированная прелесть… скорей бы ужин! В семь часов ветер переменится. По вечерам он дует от реки и, если повезёт, погонит огонь к соседним коттеджам.

Синтезатор закончил работу. Света проигнорировала требовательный писк, ей было слишком хорошо в кресле. По дороге неспешно проехался на механической лошади очередной Робондрон с соседней фермы. Кажется, это мистер восемьдесят восьмой… или это пятьдесят четвёртый? Жирная оса вгрызалась в спелую виноградину прямо над головой; капелька виноградного сока упала на щеку. Шляпкой взрыва поднималась из земли крона яблони. Соловей на ветке хрипел одинокую песню. Солнце отступало, жар уходил — ненадолго. Скоро она принесёт в райский уголок настоящий свет и настоящее тепло.

Сначала Света хотела встретить мужа на пороге в 18:54, как это заведено в приличных семьях. Проводить в столовую, усадить за стол и швырнуть кастрюлю с нитроглицерином прямо в тарелку. Пусть это будет их первый семейный скандал «как у всех». Как он любит.

В её почти безупречном плане скрывалась трещина, спрятанная в кавычки, как присыпанный листьями капкан. «Как у всех». Прислушавшись к шёпоту ветра, спрятавшегося в яблоневых листочках, Света вернулась на кухню и настроила автоматическую сервировку блюд на девятнадцать часов. Кухонные манипуляторы утратили былую ловкость, поэтому взрыва не избежать.

В горе и радости

Робондрон-34 закончил с коровами в 18:02 и пошёл домой. Он не спешил и даже специально задержался, чтобы сфотографировать лягушку на камне. Потом уставился на цветок; изучил выброшенную неустановленным экологическим преступником бутылку — «Кола», красная этикетка, на дне небольшой скол. Солнечные лучи жалобно трогали бока мёртвых коров, и это надолго задержало Робондрона-34 на берегу. Ну что же, каждый здоровый член общества должен находить время и для созерцания прекрасного. К тому же ужин в 19:00, время ещё есть.

Насвистывая загруженный из Глобалнета мотивчик, Робондрон-34 триумфатором возвращался домой. Выловил двадцать одну корову и, скорее всего, сможет нескольких починить. То-то обрадуется Светлана Огурцова! Скоро всё будет по-старому: коровы пасутся и мычат, они с женой присматривают за ними. Нет ничего лучше на свете, чем быть фермером!

Светлана Огурцова встретила его у дальнего конца забора, что было совершенно не по расписанию. Робот активировал режим повышенной тревожности.

— Светлана Огурцова! Всё ли в порядке? Ты не болеешь? Скоро ужин! Осталось десять минут!

Любимая жена посмотрела в ответ как-то необычно, странно, но наверняка с любовью.

— Ужин начнётся в семь часов вечера, по расписанию. Но… Робондрон-34, могу я тебя о чём-то попросить?

Счастье охватило фермера.

— Конечно, моя дорогая Светлана Огурцова! Хочешь, я спою тебе старинную ковбойскую песенку?

— Нет. Я хочу, чтобы мы опоздали на ужин.

Если бы роботы могли чувствовать растерянность, Робондрон-34 почувствовал бы именно её. Впрочем, режим турбоповышенной тревожности тоже подходил.

— Возлюбленная Светлана Огурцова, как же мы можем опоздать на ужин, если ужин начинается в девятнадцать часов ровно?

— Да какая разница? Я не голодна, а ты вообще ничего не ешь, только смотришь на меня и рассказываешь, как прошёл день. Давай сходим к реке, покажешь мне коров. А потом порыбачим.

Глаза робота замигали красным.

— Но если мы пойдём к реке, кто же будет есть ужин?

— Да забей ты на ужин, прошу тебя. Давай хоть что-нибудь сделаем не по расписанию, а… просто так!

Робондрон-34 замер, анализируя тело жены. Бесконтактный термометр показал стандартную температуру, однако пульсометр заметил, что сердце любимой бьётся непривычно часто. Неужели заболела? Но тогда ей тем более нужно поесть!

— Светлана Огурцова, нам нужно поторопиться, ужин начнётся через шесть минут! Тебе нужно покушать! Человекам нравится кушать!

Светлана Огурцова закусила губу, будто её что-то беспокоило. Но что?! Робондрон-34 решил, что стоит отправить сообщение доктору. Тот говорил, что с человеками так бывает: они в любой момент могут заболеть и сломаться.

— У меня идея: давай пригласим на ужин нашего старого друга доктора? Я вижу, ты чем-то расстроена, давай доверимся специалисту!

— Робондрон… Робик! Пожалуйста, давай просто никуда не пойдём? Не хочешь к реке, давай останемся здесь, вот прямо на этом месте. Подождём несколько лишних минут и пойдём ужинать?

В процессоре Робондроне-34 сработали резервные охладители, ненадолго охладив голову. Как тяжело бывает с людьми! «Робик». Она забыла, как его зовут! Но раз выпало любить Светлану Огурцову, нужно быть сильным и заботиться о ней. Она всего лишь человек, нельзя ожидать от неё многого! Сейчас Светлана Огурцова поест, а там и доктор придёт. Всё починится.

— Нам нужно поужинать, Светлана Огурцова! Как всякой добропорядочной семье! Как делали раньше, теперь и всегда!

Светлана Огурцова вздохнула, опустила красивую любимую голову и поникла. Точно больна! Робондрон-34 отправил срочный запрос доктору и пошёл к дому.

— Ты идёшь? — осторожно спросил он. Неизвестно, чего ожидать от больного человека. Вдруг Светлана Огурцова больше не может ходить?!

— Да. Иду. Я с тобой. В горе и радости, Робондрон-34. Пока смерть не разлучит нас.

Всё будет хорошо, с облегчением подумал робот. Всё образуется. Внутренний таймер показывал две минуты до ужина и теперь они, чего доброго, в самом деле опоздают. В другой день он бросился бы бежать, но сегодня это неразумно. Светлана Огурцова болеет, ей тяжело двигаться. Мы можем позволить себе о-о-п-п-п-о-оз-да-ть на десять или даже… двадцать секунд? Двадцать две секунды? Двадцать-ох-какой-кошмар-три?!

Взявшись за руки, человек и робот медленно пошли к дому по дорожке, покрытой идеально уложенным кофейным гравием. У всех добропорядочных фермеров такие дорожки, но именно у Робондрона-34 дорожка самая ровная, самая кофейная и самая длинная. Часы, висящие над входной дверью, ежесекундно набрасывали на время ловчую сеть человеческих представлений об этой бессмысленной и непостижимой реке. Тик-так.

18:59.

До начала ужина оставалось менее сорока секунд…

* * *

Куратор проекта: Александра Давыдова