Тимур Вермеш «Он снова здесь»

Бывший «литературный негр», журналист Тимур Вермеш, начал свою самостоятельную литературную карьеру с размахом. Его дебютный роман «Он снова здесь» поднял в Германии бурю, отголоски которой были слышны далеко за пределами страны. Книга, изначально предназначенная для внутреннего потребления (и по тексту это заметно — многие немецкие реалии требуют пояснения), оказалась переведена на несколько языков. Такая же судьба, похоже, ждёт и запланированную экранизацию, съёмки которой начались в ноябре 2014 года.

Судя по бурной реакции критиков и читателей, Вермеш наступил на больные мозоли европейского общества. Одни хвалят сатирический задор романа: вернувшийся из небытия Гитлер в хвост и в гриву критикует засилье иммигрантов, глобализацию, слабость политкорректного общества, беззубость телевидения, занятого безмозглыми кулинарными шоу и телесериалами… Причём со многими его пассажами действительно сложно не согласиться.

Другие ужасаются тому, как легко, оказывается, достаточно убедительный мерзавец может вернуть себе власть над умами людей, которые, казалось бы, давно отреклись от него самого и его деяний. Пожалуй, один из самых жутких эпизодов романа, — когда Адольф Гитлер успешно убеждает бабушку своей ассистентки, еврейку, чья семья сгинула в концлагерях, в том, что в работе её внучки нет ничего ужасного.

И, разумеется, я поступил правильно, нанеся ей визит в гражданском платье.

В общем, провокация Вермеша достигла своей цели. Но истина, как это часто бывает, ни в одной из крайних точек зрения и даже не посередине между ними. Будучи человеком, причастным к индустрии информации, автор хорошо осознаёт силу медиа в текущей реальности. И пишет историю о том, как с помощью этой силы можно действительно если и не завоевать мир, то с лёгкостью изменить общественные настроения в отдельно взятой стране.

Адольф Гитлер в современном мире чудесно вписывается в индустрию развлечений — он становится стэндап-комиком на ТВ, «Гитлером с Ютьюба», «говорящей головой» для развлечения скучающих благополучных обывателей. А его неподдельный талант оратора в сочетании с продюсерскими уловками производит сокрушительный эффект — вплоть до того, что очарованная толпа втягивается в то, что ей кажется игрой, и отвечает «хайль!» на каждое гитлеровское «зиг».

— Да вы даже священника превратите в атеиста, — рассмеялась дама Беллини, просматривая материал.

— Хотелось бы в это верить, однако я предпринимал уже масштабные попытки такого рода, — припомнил я. — От большинства этих священников не добьёшься результата даже лагерным заключением.

Тимур Вермеш, не желая ничего усложнять, принимает как данность: Гитлер сам верил в то, о чём говорил, и возвращение в иную реальность лишь укрепило его в убеждении «только национал-социализм спасёт Германию». На сей раз — от политкорректности. Впрочем, в конце концов наш герой попадает в собственную ловушку — это делает открытый финал романа ещё более спорным и напрашивающимся на продолжение, о котором, правда, пока ничего неизвестно.

Несмотря на серьёзность поднимаемых тем, «Он снова здесь» написан легко и с юмором — правда, весьма своеобразным, учитывая специфику героя-рассказчика, склонного к пафосу и преувеличениям. Гитлер то удивляется холодной войне между США и СССР:

С каких пор еврей топит еврея?

То обрушивается на совершенно нехаризматичных канцлеров новой Германии:

Целых пятнадцать лет я работал над обликом сильной партии, а теперь вынужден читать, что этой страной можно прекрасно управлять в вязаной кофте.

Сам главный герой-«попаданец», который чувствует себя безумно одиноким и единственным нормальным в сошедшем с ума мире, умудряется вызывать у читателя самые разные чувства — то ужас и брезгливость, то умиление и даже сочувствие. Вагнеровский «Полёт валькирий» в роли рингтона на его телефоне и свастика в дополнение к автографу на одежде пьяной посетительницы «Октоберфеста» — дополнительные штрихи к портрету, над которыми уже не знаешь, смеяться или плакать. «Фишка» романа Вермеша — в том, что совершенно непонятно, серьёзен он или так шутит. Как и его герой.

Вполне можно представить себе, как враг стоял перед руинами Берлина в восхищении, словно авары перед развалинами Афин. И затем, отчаянно стараясь сохранить культуру, враги восстановили город, насколько это было по силам расам второго и третьего сорта. Ведь опытный глаз с первого взгляда видел, что постройки здесь в большинстве своём низкопробные. Чудовищная однотипная серость, усугублявшаяся тем, что повсюду встречались одинаковые магазины. Я думал было, что мы ездим кругами, пока не заметил, что господину Штарбуку принадлежит в этом городе дюжина кофейных заведений.