Бестиарий. Книга странных существ (начало книги)

5 августа 2017
Фото аватара
05.08.2017
8982
9 минут на чтение
Бестиарий
Антология «Бестиарий. Книга странных существ» на первый взгляд кажется огромным талмудом страниц эдак за тысячу. Однако, несмотря на огромное количество вошедших в сборник рассказов, его вполне можно прочесть за вечер-другой. Ибо концепт антологии, как следует из её названия — в подражании средневековым бестиариям, как бы научным трудам с описаниями разных зверей. Правда, авторы антологии подошли к таким описаниям творчески, как правило, сочиняя беглые настроенческие зарисовки, довольно условно связанные с заявленной темой сборника.

С разрешения составителя мы публикуем вступление антологии, где раскрывается его концепция, а также несколько миниатюр.

Байки о прошлом

…Сейчас от него уже почти ничего не осталось, однако важно упомянуть, что при Амьенском монастыре был скрипторий — целый лабиринт из узких длинных комнат, где днем и ночью при свечах работали переписчики. Именно там родились книги, которые ныне являются жемчужинами в коллекциях исторических музеев и частных библиотек. Например, правила управления консисторией «Веселой науки» Гильома Молинье, полное издание, в которое попали не только законы стихосложения, но и примеры из сочинений Арнаута Даниэля, сохранившиеся в единственном экземпляре, или пятая книга истории Рихера Реймского, или «Песнь о крестовом походе против альбигойцев» с комментариями на полях, из которых можно вывести личность автора-анонима — не представителя свиты, как ранее считали медиевисты, а самого Раймона VII.

К величайшему сожалению, в 1944 году помещение скриптория было уничтожено пожаром, а лишь через три года найдены документы, свидетельствующие о том, что сгорело не только помещение, но и целая библиотека средневековой литературы. Судя по письму одного из настоятелей монастыря, все книги, проходившие через руки переписчиков в Амьене, обязательно получали дополнительный, «дублирующий» экземпляр, который отправлялся в местное хранилище. В стенах и полу скриптория было скрыто четыре обширных шкафа, которые на протяжении нескольких столетий наполнялись редкими текстами.

Пожар был настолько силен, что обратил в пепел не только книги в шкафах — не уцелели ни перекрытья, ни сами стены. Чудом сохранилась лишь пара листов на дне погреба. После того, как текст на листах удалось разобрать, стало ясно, что в огне погибло ценнейшее, самое полное в мире собрание бестиариев, на которых специализировались местные скрипторы, начиная с начала XIII века.

Заголовок уцелевшего текста переводится так: «Книга странных существ».

Книга странных существ

…В помощь нам назначили двух художников. Звали их Вилл и По, были они худые, не слишком высокие, не принимали участия в общих увеселениях, вино пить толком не умели, лицом походили на женщин, зато тварей малевали так, что залюбуешься. После того, как они раскрашивали «Бестиарий», страшно становилось его и в руки-то взять. Казалось, что дракон цапнет за палец, а мантикора хвостом ужалит — и поминай как звали. Когда наступала моя очередь относить книгу в шкаф, я оборачивал ладони краем плаща. Нет, не боялся, конечно. Просто у двух послушников руки отнялись после того, как они без спросу утащили фолиант, краска на страницах которого еще до конца не просохла. А мне пальцы еще пригодятся.

…Из Тулузы вчера к вечеру привезли бестиарий в два кулака толщиной. Подняли всех переписчиков, сказали, что еду-питье нам приносить будут прямо к столам, и спать не будем, пока последнюю страницу не переиначим. Главное — как можно быстрее закончить. Мол, если справимся, то будут каждый год привозить по книге, а более работать и вовсе не придется.

(Примечание на полях: «Три века минуло, до сих пор привозят. Справились, значит. А художников наших похоже зовут, только вот они…)

Радужный Зверь (скриптор Олег Титов)

Я шел несколько часов, пока не наткнулся на запорошенный тракт. Вдалеке слышался топот копыт. Купцы спешили домой после удачной торговли. Узнав, что я охочусь на Радужного Зверя, они дали мне припасов в ответ на обещание рассказать им об этом существе, которого еще никто не смог убить.

Поведать, впрочем, я мог немногое.

— Радужный Зверь похож на медведя, — сказал я им. — Он питается временем. И ему нельзя смотреть в глаза.

Не помню, от кого я это слышал.

Пора было двигаться. Я поблагодарил купцов, и пошел обратно — Радужный Зверь не любит тракты, и особенно не любит лошадей, обходит их за сотню верст. А значит, я сильно отклонился от его пути. Снег почти закончился, редкие снежинки падали с неба, и это вернее прочего значило, что я упустил Радужного Зверя.

Я направился к лесистым холмам на севере. Хорошее место для того, чтобы спрятаться. Зверь любил леса и горы, встретить его на вершине холма представлялось весьма возможным. Снег тут же пошел все сильнее и сильнее, и я полностью уверился в своей правоте.

В лесу стояла абсолютная тишина. Единственным звуком, разносившимся вокруг, был скрип снега под моими валенками. Я замер, прислушиваясь, и прождал минуту или две. Ни шороха, ни стука, ни треска. Это означало, что Радужный Зверь был здесь! Вокруг него всегда непонятным образом стояла тишина, причем сам он звуков не боялся никаких. Я подумал вдруг, что, возможно, он глухой.

И вот среди стволов мелькнула его шкура, ослепительно белая, и я в который раз подумал, что непонятно, почему этого зверя называют радужным. Снег резко перестал падать, как будто я попал в глаз бури. Но затем я понял, что так оно и есть — вокруг Радужного Зверя кружился ледяной ураган, и тот был в самом центре.

Я сделал один шаг, другой, и снег оглушительно громко заскрипел. Зверь обернулся. Значит, не был он глухим, он просто ничего не боялся. Я вскинул ружье, но выстрелить не успел. Засмотрелся на его глаза, в которых разноцветные кольца кружились в разные стороны, десятки колец, сотни, тысячи колец вертелись вокруг меня, как циферблаты, они распотрошили меня, высосали мое время, выскоблили каждую секунду. Я мог бы выстрелить. Но я знал, что этот миг будет съеден, и время летящей пули будет съедено, и все, что я мог — стоять на месте и смотреть в его бездонные радужные глаза.

Потом Зверь отвернулся и побежал прочь. Сразу же, будто ожидая этого момента, хлынул снег. Я стряхнул оцепенение, выстрелил ему вслед, но не попал. Тогда я побежал за ним, но снег валил так сильно, что вскоре я потерял направление и брел наобум.

Я шел несколько часов, пока не наткнулся на запорошенный тракт. Вдалеке слышался топот копыт. Купцы спешили домой после удачной торговли. Узнав, что я охочусь на Радужного Зверя, они дали мне припасов в ответ на обещание рассказать им об этом существе, которого еще никто не смог убить.

Поведать, впрочем, я мог немногое.

— Радужный Зверь похож на медведя, — сказал я им. — Он питается временем. И ему нельзя смотреть в глаза.

Не помню, от кого я это слышал.

Желанник (скриптор Александр Удалов)

Давным-давно, когда боги были молодыми, а звезды яркими, в Рассветном лесу бродил средь деревьев Желанник.

Никто из людей не знал, что за облик носил тот зверь — всегда показывался он под разными обличиями. То мелькнет на прогалине оленьими рогами, то пролетит над головой синей сойкой.

Одно лишь истинно ведали — Желанник исполнял все обращенные к нему просьбы, все сокровенные желания. Но редко кому показывался дивный зверь, хоть и много было желающих с ним встретиться.

Ходили к нему воины смелые с мечами острыми, да все зря — не вышел к ним Желанник.

Ходили к нему девы юные с красотою редкою, да впустую — не показался Желанник.

Ходили к нему мудрецы знающие с бородами длинными, да время лишь потеряли — не нашли Желанника.

Ходили к нему сказители веселые с голосами звонкими, да тщетно — не прельстился на сказки и песни Желанник.

А вот дураку Фунилю, что с Пяти Холмов, повезло.

Забрался однажды Фуниль в Рассветный лес, надеясь сыскать чудо-зверя. Ходил-бродил по чащобе, звал Желанника. А когда решил отдохнуть, устроившись на поляне меж лиственниц — зверь и появился. То ли олень по облику, то ли медведь. С птичьим клювом и глазами, как у змеи.

— Бурумбу, — защелкал клювом зверь.

— Чегось? — спросил дурак.

— Бурумбу-буру, — повторил Желанник.

— Желания будешь исполнять? А то у меня их, как лапок у паука — целое одно!

— Бурум, — кивнул зверь.

— Тады слушай: была у нас в Пяти Холмах корова. Старосты нашего корова. Была, да сплыла.

— Бурум-бурум? — будто вопрошая, забормотал Желанник.

— Так слушай дальше. Староста доверил мне напоить скот, ну, и его корову тоже. Завел я стадо в речку, а тут радуга над деревней. Ну, я и побежал смотреть. Потом вспомнил, что коровы в реке, вернулся на берег. Все тварины из воды выбрались, а коровы старосты нет. Уплыла.

— Буру-бу!

— Вот и я говорю, что она, наверно, нынче на дне озера прячется, стыдно ей, что уплыла без спросу.

— Буру…

— Так ты поможешь с желанием?

— Бурумбу! — оживился Желанник.

— У меня ведь их, как лапок у паука — целое одно! Ты слушай: я как-то раз решил на мельницу ночью залезть, чтоб луну потрогать.

— Бурум-бурум! — дернулся зверь.

— Ага, я тож скумекал, что она не бронзовая. Думал, из серебра. Вот бы то серебро достать да переплавить в колокольчик.

— Буру…

— Ага. Вот я и полез. Да луна исчезла за облаками. С тех пор я ее и не видал. Ты ж поможешь? — спросил дурак.

— Бурумбу!

— У меня ведь желаний, как лапок у паука — целое одно! Ты вот что исполни…

Взревел Желанник, встал на задние лапы.

— Да ты еще не дослушал, — не унимался Фуниль, — на ярмарке седло продавали…

— Бурум-бурумбурум-бурум!!! — завывая, как стая раненых волков, бросился прочь Желанник.

— Погоди, ты ж еще желание не услышал. У меня ж их, как лапок у паука — целое одно! — пустился вдогонку дурак.

Сказывают, что дней через пять вернулся Фуниль из Рассветного леса. Веселый, песню напевающий.

И никто не мог дознаться, что за желание исполнил зверь у дурака.

Только вот исчез с тех пор Желанник, а у всех пауков стало восемь лапок вместо одной.

Давным-давно это было.

Ночная кобыла (скриптор Анастасия Шакирова)

Ай, Шайери! Черноволосая Шайери, быстроногая Шайери! Не было во всей степи девушки красивей Шайери, не было нарядней! Посватались к ней трое братьев: хмурый Майон, хитрый Боар, лихой да веселый Хриал. Выбрала она старшего, Майона.

Хитрый Боар, средний брат, повздыхал да смирился. А лихой Хриал никак смириться не мог. Сказал он Шайери: хочешь, приведу тебе волшебного тура, рассветного тура, выйдешь за меня тогда? Ничего не ответила ему Шайери.

Ускакал Хриал, вернулся через три дня уставший, конь под ним хромал. Вел он на аркане тура, алого, как солнце на рассвете, и тот тур освещал становище ярче десятка костров. Даже не взглянула на подарок Шайери.

Сказал Хриал: хочешь, приведу тебе волшебного волка, закатного волка, выйдешь за меня тогда? Ничего не ответила ему Шайери.

Ускакал Хриал, вернулся через девять дней израненный, конь под ним дрожал, еле ступал. Вез он на седле степного волка, рыжего, как закат, и тот волк обжигал руки всякому, кто трогал его. Не вышла к нему из шатра Шайери, служанок послала.

Сказал Хриал: хочешь, приведу тебе волшебную кобылицу, ночную кобылицу, выйдешь за меня тогда? И на этот раз промолчала Шайери.

Ускакал Хриал, вернулся через тринадцать дней ни жив, ни мертв, в крови — своей и чужой, без коня и без оружия. Вел он кобылицу, своим же поясом связав ее, и была та кобылица черна, как самая темная беззвездная ночь, а глаза ее — желты и круглы, точно лунные плошки. Грива же щетинилась острыми иглами, точно спина дикобраза.

Возможно, и на сей раз горделиво отвернулась бы Шайери — но не было ее в шатре, и не было ее на землях племени, и никто не нашел ее, и никто не знал, где искать, даже Майон, ее жених. И тогда из последних сил вскинулась измученная кобылица, ударила острыми копытами в грудь Хриалу, отчего ему пришла смерть — и умчалась прочь. И ночная тьма опустилась на становище. И никто не заметил, куда исчез тогда Майон.

Тьма не уходила трижды три лунных месяца — и лишь волшебные звери спасли тогда племя, да ум Боара, ставшего вождем. Алый тур освещал становище, и рыжий волк согревал замерзших. А когда наконец мгла отступила, и настоящее солнце взошло над степью, и боги смилостивились, вернув все как было — приказал Боар отпустить зверей на волю, дабы не гневать больше тех, кто сильнее людей.

Говорят старики, что до сих пор бродит по степи черная кобылица с иглистой гривой. И что заплутавший путник, оставшийся допоздна вдалеке от родных шатров, может ее встретить. Говорят, если ты мужчина, то, увидев ее, сними немедля пояс и брось на землю — покажи, что не собираешься ее спутывать. И глаза закрой. Как услышишь цокот копыт удаляющийся — значит, ушла, а пока не услышишь, то так и стой, иначе пожалеешь, что на свет родился. Если же ты женщина или ребенок, то просто позови ее по имени — Шайери, Шайери! И не тронет тебя ночная кобылица, пройдет стороной.

Ай, Шайери…

Зелье (скриптор Наталья Козельская)

Наверху затопотали.

— Тшш, дети, не бойтесь, это часто у нас так, — прошипела Эмма. — Сидите тихо. Полнолуние сегодня, буйный день.

Малышня в гнезде завозилась, запищала. Серые Ушки попытался вылезти на волю, остальные его подмяли, задавили тельцами, только хвост из этой кучи-малы торчал воинственно, да четыре пальца когтишками мяли солому. Эмма вздохнула. Что может быть естественнее полнолуния и естественнее детей? Но они вечно оказываются в одно время в одном месте, оба мешают, и всегда приходится разрываться на два фронта сразу.

Наверху грохотало. Шкворчало, булькало. Иногда сквозь половицы вниз падали горячие искры — надо законопатить щели, думала Эмма — но тут же гасли. В подполе было темно и сыро. Наверху фыркал пламенем очаг и кипел котел. А еще сверху бубнили.

— Пестрый кот три раза визгнул.
— Еж четыре раза пискнул.
— Гарпий крикнул: «Час настал!»
— Разом все вокруг котла!
Сыпьте скверну в глубь жерла!
Жаба, меж сырых камней
Тридцать семь ночей и дней
Ядом превшая во сне,
Раньше всех варись на дне.

Эмма покружилась по подполу, подбирая щепочки и ворсинки. Кажется, все готово. Малышня, цыц!

Собрать круг, расставить обереги… Угольком начертить символы под котлом. Прислушаться. Человеческие голоса грубые, ни единого полутона, но уж фразу «мышишерсть» Эмма со временем научилась различать. Мыши шерсть! Мыши шерсть!!

— Бабушка, а почему ты такая лысая? — спросил однажды Серые Ушки.

— Потому что такова судьба моя, — ответила тогда Эмма.

— Пса язык и мыши шерсть! — сверху кто-то снова затопал, котел булькнул утробно.

Пискнув, Эмма выдрала клок из бока. Сколько там этих клоков осталось-то, на год, два, не больше. Бросила в центр круга. Прошипела слова. Обереги почернели, обуглились. Эмма закрыла глаза и опять, в сотый, наверное, раз, свернулась комочком посреди круга.

Мыши шерсть!

Кашляет, задыхаясь, молодой принц Людвиг Густав Ромуальд Теодор. Только что он ел свиной окорок и запивал вином, но внезапно спазм перехватил горло. Придворные бегают, лицо принца багровеет.

Мыши шерсть! Конь на скаку начинает елозить спиной под седлом, непонятно, как ему это удается, но он просто неистовствует, словно всадник восседает на голой спине, лишенной кожи. Коню больно! Герцог Густав Кастильский падает оземь, голова раскалывается о лежащий в траве камень, словно яйцо о столешницу.

Мыши шерсть! Младенец Роберт, единственный наследник дома Петергринов, утыкается слюнявой розовой мордашкой в подушку и никто не видит, как мордашка синеет, потому что…

Мыши шерсть!

— Что ты делаешь? — Серые Ушки выбрался из гнезда и дергает Эмму за хвост.

— Похоже, ты скоро поймешь, — Эмма прикрывает лапкой кровоточащий бок. — Ты хочешь понять, правда?

— Правда, — Серые Ушки шевелит усами, принюхиваясь. — Магией пахнет, да?

— Да, — Эмма гладит его по белесой макушке. — Чтоб они подавились этой магией. Мыши шерсть! Вот уж нет, где нашу шерсть отберут, там мы сами отомстим. Правда, детка?

Серые Ушки кивает и гладит Эмму по лысому боку.

Статьи

«Задача трёх тел»: какой получилась западная экранизация китайского романа 3
0
1579
«Задача трёх тел»: какой вышла западная экранизация китайского романа

Неровная, но интересная попытка экранизировать сверхпопулярный роман китайского фантаста

Мир фантастики. Спецвыпуск № 14 (2024). Фантастическая музыка 2
0
56430
Мир фантастики. Спецвыпуск № 14 (2024). Фантастическая музыка

О том, как музыканты передают образы Средиземья, будущего или стимпанка, и об историях, которые они рассказывают в своих песнях.

Сериал Halo, второй сезон: идеальная посредственность 4
0
45468
Сериал Halo, второй сезон: идеальная посредственность

На каждую интересную сюжетную находку найдётся своя банальность.

Mass Effect 5: чего мы ждём? Намёки, загадки и надежды фанатов 2
0
95642
Новый Mass Effect: чего мы ждём? Намёки, загадки и надежды фанатов

Будущее Млечного Пути, каноничный финал и возвращение Капитана

Настольная игра «Побег из Вистара»: тактика и стратегия гениальных лабораторных крыс 1
0
162335
Настольная игра «Побег из Вистара»: тактика и стратегия гениальных лабораторных крыс

Атмосферный еврогейм о построении колонии грызунов

Лю Цысинь «О муравьях и динозаврах». Тяжкая жизнь в симбиозе
0
154729
Лю Цысинь «О муравьях и динозаврах». Тяжкая жизнь в симбиозе

Пёстрый сборник знаменитого китайского фантаста

Мультсериал X-Men ’97: возвращение Радиоактивных людей. Первые впечатления 1
0
280597
Мультсериал X-Men ’97: возвращение Радиоактивных людей. Первые впечатления

Как минимум не хуже оригинала!

«Кунг-фу панда 4». Как подошла к концу история По 1
0
283274
«Кунг-фу панда 4». Как подошла к концу история По

Один из тех редких случаев, когда четвёртый фильм серии не хуже остальных.

Спецпроекты

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: