Питер Гамильтон «Дремлющая Бездна»

Peter F. Hamilton
The Dreaming Void
Роман
Жанр: «новая космоопера»
Выход оригинала: 2007
Переводчик: И. Савельева
Издательство: «Фантастика Книжный Клуб», 2017
Серия: Best Science Fiction
512 стр., 4000 экз.
«Бездна», часть 1
Похоже на:
Аластер Рейнольдс, цикл «Пространство Откровения»
романы Нила Эшера

Писать о «Дремлющей Бездне» — то ещё удовольствие. Для начала, это не полноценный роман, а лишь его треть, а потому логическая точка в финале здесь не более заметна, чем в «Братстве Кольца» Толкина. Затем, хотя трилогия о Бездне и самостоятельное произведение, частично она уходит корнями в «Звезду Пандоры» и «Иуду освобождённого», и, если кто-то ещё не знаком с этими книгами, лучше прочитать их заранее. В остальном же «Дремлющая Бездна» — одна из лучших современных космоопер, переведённых на русский язык. А ещё это квинтэссенция творчества Питера Гамильтона. Всё, что у него получается лучше всего, всё, за что его полюбили читатели, в этом произведении если и не доведено до совершенства (судить об этом до финала, пожалуй, преждевременно), то выведено на пик.

Как и в предыдущих книгах Гамильтона, в этом романе множество сюжетных линий, которые поначалу могут вообще не пересекаться, однако обязательно сыграют свою роль в общей истории. Причём здесь нет необязательных персонажей, за счёт чего количество «воды» в тексте практически сведено на нет.

Структура романа чуть менее привычна: традиционное для Гамильтона повествование с множеством героев из разных фракций человечества чередуется «снами Иниго» — историей юноши по имени Эдеард с какой-то планеты в сердце Бездны. Эти сны стали стержнем целой религии, которая играет важнейшую роль в повествовании. Но главное — они представляют собой не НФ, а чистейшее science fantasy: фэнтези с научно-технической подоплёкой. Эдеард — очаровательный протагонист, но подобные истории в фэнтези мы видели десятки раз: юноша из глухой деревушки, обладающий потенциально огромной силой, волей судеб отправляется в крупный город, чтобы там… И так далее. За подобными клише очень сложно разглядеть потенциал, но, возможно, в следующих романах эта линия сумеет преподнести сюрпризы.

Что касается «космооперной» части книги, тут автор продолжил начатую в «Звезде Пандоры» историю человечества. После войны против Звёздного Странника люди вновь начали использовать космический флот, что привело к «взрывной» экспансии и одновременно разрушило единую систему управления. Давно колонизированные планеты ещё связаны цепью порталов, но новые ради полной независимости отказались от них. Одновременное развитие технологий привело к появлению трёх принципиально разных подходов к жизни. Гамильтон конструирует возможные социальные изменения очень тщательно: скажем, ветвь человечества в центральных мирах не просто практически бессмертна, но и в какой-то момент полностью переходит в виртуальную реальность. И понятно, что постлюди, для которых техническая сингулярность уже свершилась, а физическое тело лишь вид одежды, смотрят на мироздание иначе, чем обитатели отдалённых планет, чья жизнь практически не изменилась за прошедшее тысячелетие.

Нюансов тут много; какие-то сразу бросаются в глаза, какие-то поначалу малозаметны. Но то, что автор проделал огромную работу, придумав интереснейшие варианты возможного будущего, — это факт. Из особенно любопытного стоит отметить идею «Гея-сферы» — межчеловеческой сети обмена эмоциями и чувствами, одновременно прекрасной (что может быть лучше, чем полное понимание между людьми?) и пугающей, ведь это новый уровень влияния на массовое сознание. В этом весь Гамильтон: он уделяет очень много внимания тому, как меняется понятие «человек» по мере перехода на новые ступени технологического развития.

В периферийном поле зрения появились стандартные символы дополнительных усовершенствований. Джастина открыла глаза. Вокруг неё рядами экстравагантных скульптур во все стороны тянулись ряды фиолетовых сфер. В сознании материального мозга почему-то существовала уверенность, что она сможет увидеть внутри футляров очертания человеческих тел. Глупо. Похоже, что в АНС она позволила себе избавиться от воспоминаний о том, насколько ненадёжен женский мозг, подверженный воздействию гормонов.