У нас на сайте — отрывок из космического фэнтези о бесконечной войне небесных тел «Доминум» Полины Граф. Это продолжение её романа «Монструм», который рассказывал о странном люмен-протекторе, защитнике Земли, что потерял память.

Во фрагменте мы знакомимся ближе с эквилибриумом Альдебараном Стойким, префектом префектуры Кальцеон, куда входит Солнечная система.

Антарес Непогасимый — мертвый Верховный, надежда Света — так мне о нем говорили. Но, вопреки историям о величии и героизме, не все светлые желают его возвращения.

Антарес — звезда с темным прошлым, которая говорит со мной и неохотно им делится. Не знаю, друг он мне или враг, что в его речах правда, а что ложь, но я вновь потеряю себя, на этот раз окончательно, если не верну его обратно на небеса.

Мрак сгущается в Свете: как на Земле, так и среди звезд. Мы не можем никому доверять, даже себе самим. Все, что у нас есть — неверный свет красного монстра, озаряюшего наш путь…

Подробнее о вселенной можно прочесть в заметках на сайте «Киоска». Предзаказ открыт там же.

Читаем космическое фэнтези «Доминум» Полины Граф 1

Все-таки стоило поблагодарить Вселенную за то, что недавнее сражение разгромило третий транзитный поток Кальцеона, а не первый, — тогда бы Альдебаран ни за что не успел вовремя. Транзитные узлы сменялись один другим, пространство измерялось не милями, а лишь временем, которое тратилось на преодоление всех чудовищных и необъятных расстояний. Когда же последний рубеж был преодолен, а жужжащая пелена испарилась, Альдебарана поглотил ропот сотен голосов — привычный для Зеркального Шпиля.

Отовсюду лился свет. Казалось, у него не было прямых источников, но в то же время все им озарялось. Каждый барельеф, каждая колоннада, каждый свод этого монументального места сверкали белизной. Шпиль неизменно полнился должностными эквилибрумами со всех уголков Вселенной. Молчаливые фламмо с их стеклянными телами и пылающей головой, напоминающей горящую свечу. Высокие и гордые послы из префектуры Мавры, вечно скрывающие лица за масками, надменно оглядывали толпу; они отдыхали в одной из ниш с софами, а рядом в ожидании поручений преданно стояли астероиды. Пара планетаров, облаченных в серебряные латы, пронеслась мимо, возможно, спеша выполнить указ своей звезды-патрона. Эквилибрумы наполняли все залы и проходы; Альдебаран молча скользил мимо них с той грацией и незаметностью, которые, казалось, не должны быть доступны существу его размеров. Несмотря на все местное великолепие и простор, обстановка душила эквилибрума. Ему было неуютно здесь, в обители стекла и белого камня, в самом центре Света. Таком перегруженном, шумном, огромном, полном не самых приятных воспоминаний.

Альдебаран обогнул широкий атриум, в центре которого светилась объемная переливающаяся карта территорий Армии Света, где огромнейшие, обширнейшие префектуры Вселенной сжались в небольшие клочки. Их было несколько тысяч, каждая со своими провинциями и бессчетным количеством планетарных систем. Каждая имела знамя, правительство, прошлое и, главное, — имперума, титул, передающийся в правящем префектурой генуме. Имперум — хранитель всего эфира своей территории, лицо, приравненное чуть ли не к высшему или даже божественному, ведь было избрано самим Светом. Рука об руку с имперумом префектурой управлял избранный Магистратом префект. Один символизировал все величественное, являясь неоспоримым и честным судьей, распорядителем судеб; второй разгребал все остальные дела, связанные с внутренней и внешней политикой, никак не касавшиеся высших сфер. Под ними двумя находилось множество советов и лож. И все вышеописанное следовало умножать на два, ведь у префектур имелась и другая половина, где правила Темная Армия. Где-то сильнее был Свет, где-то — Тьма, и Эквилибрис держался в равновесии за счет равного распределения эфиров. Два имперума и два префекта, противоборство и баланс. Естественно, обе Армии существовали порознь, и массивные пространства позволяли делать это почти без труда, однако напряжение всегда сохранялось, какими бы обманчиво мирными ни казались времена.

И так повелось издавна. Но в самом начале все было иначе. Давным-давно существовала лишь сравнительно небольшая Империя Света, подчинившая себе Тьму. Затем, в конце второй эры, эры Рабства, темные души вышли из-под контроля, правящий генум Прима измельчал и был свергнут Паладинами при перевороте. Случился первый Раскол Света. Империя умерла. Целых две эры царил хаос с великим множеством душ, провозгласивших себя Верховными своих префектур. Остались лишь одни разобщенные территории, где Свет бился со Светом, а Тьма искала себя. Эра Скитаний, третья по счету, считается самой долгой во всеобщей истории, а к концу четвертой эры Нового Начала все стало приобретать знакомые черты. Тогда генум Орманстрад под предводительством Церены Возрождающей всеми правдами и неправдами, кровью и дипломатией вновь сшил Свет воедино, чтобы вместе устоять перед надвигающейся угрозой. Ведь именно тогда стало ясно: Войны не избежать. Тьма окрепла, набралась сил, захватила множество территорий, воспользовавшись падением Света, и жаждала мести за целые эпохи пленения. При провозглашении Церены Верховной Света Темная армия нанесла удар сразу по множеству префектур, вторгнувшись также и в Люксорус, прямо к началу церемонии. Один из темных Паладинов захватил в плен нескольких членов генума Орманстрад в надежде шантажировать новую Верховную. Впоследствии то событие прозвали Кровавым наречением Церены. Так из пепла Империи Света родилась Армия, и тогда же Бесконечная война обрела свой постоянный облик.

Лишь два раза Тьма нападала на Люксорус. В первый, на посвящении Церены, началась пятая эра Грома и Войны, где конфронтация Света и Тьмы стала открытой и до сих пор не нашла своего финала. Второе вторжение, случившееся ради устранения темными «Непогасимого чудища», окрестили битвой за Люксорус. Она завершила двадцать седьмую эру Коллапса.

Но то было давно и умерло в вечности. Сейчас Армия Света была крепка и надежна, несмотря на все невзгоды, которые повлекла за собой битва за Люксорус. Ее эхо звучало уже сотни Генезисов.

Мысли о незавершенной работе всё еще роились в голове Альдебарана, пускай он и сохранял свойственный ему отстраненный и холодный вид. Но как только префект вышел к стеклянной стене Шпиля, все былые невзгоды улетучились. На замену им тяжелым водным валом приближались другие.

Альдебаран остановился прямо на лестнице и окинул взглядом Люксорус. Белый, плотно застроенный полис сверкал мириадами огней. Он раскинулся куда хватало глаз; его шпили, стеклянные купола и титанические стены было сложно выбросить из головы. Основания зданий напоминали ребра неведомых исполинов, а башни — лезвия мечей, что сотнями прорывали пространство, устремляясь к небу. Между ними протекали реки сияния и малые транзитные каналы; скользили ладьи, плывущие по лучам света и поглощающие эфир сверкающими стеклянными парусами. Думалось, что Люксорус заканчивался где-то впереди, но ощущение было обманчивым. Стоило лишь повернуть голову к небу, и тогда далеко вдали, на полосе темного горизонта, проглядывала еле видимая дуга, с которой в бесконечность срывались потоки местных рек. Люксорус представлял собой кольцо, накрытое ало-фиолетовым куполом, словно в вечных сумерках, а внутри него неизменно кружились черный дэлар и красная звезда — Ревершиль и Баэрдод.

Альдебаран ощущал себя ничтожным, глядя на древний необъятный полис. Никто не мог отделаться от этого чувства незначительности, даже звезды. Слишком много эпох повидал Люксорус, слишком много историй в себе хранил. Он походил на колосса из старых легенд — такой же грандиозный и величественный, но в то же время уставший от своего существования.

Здесь, в Люксорусе, находились резиденции главных организаций Света; указы и управление исходили отсюда. Однако не все бюрократические отделы и министерства тут помещались, а потому некоторые занимали соседние планетарные системы.

Альдебаран не мог представить, сколько же душ обитает в Люксорусе. Он глядел на толпы, снующие по переходам, улицам, стенам. Вдали легко угадывался анимериум — строгое аскетичное здание, мрачно возвышающееся над другими. Еще дальше мерцал главный корпус рекрутов, представляя собой стеклянный многоугольник с гербом Света. А чуть в стороне, у внутреннего края Люксоруса, гордо высилась статуя первого Верховного Света — Баэрдода. Она была обращена к его небесному телу. Из ладоней, сложенных горстью, вниз потоком тек чистейший белый свет.

Но не эти явные места привлекали внимание Альдебарана. Неподалеку от Зеркального Шпиля виднелась световая статуя — полупрозрачная, красная, возведенная сразу после битвы за Люксорус. Альдебаран с тяжелым сердцем взирал на нее с такого большого расстояния и все равно узнавал изображенного эквилибрума. Так много времени прошло, а в памяти до сих пор были свежи образы рушащегося полиса. Запах гари словно въелся в каждую трещину этого места, а стены еще отражали тяжелый стон падающих в пустоту башен. Альдебаран находил что-то неправильное в изящной целостности Люксоруса. Его душа была твердо уверена, что полис обязан оставаться в руинах, охваченный Тьмой, огнем и дымом. Ровно таким, каким его покинул Антарес Непогасимый.

— Альдебаран?

Он спокойно обернулся. Навстречу по белокаменной лестнице спускался облаченный в коричневую мантию звезда. Высокий воротник эквилибрума украшало серебро, под мантией виднелся темно-красный мундир, а на голове красовался простой и толстый серебряный венец.

— Светлого времени, отец, — сдержанно сказал Альдебаран.

Основных различий между Альдебараном и Арктуром было четыре: отец казался заметно ниже сына, впрочем, как и многие вокруг. Они оба принадлежали к красному спектру, достигнув предела своих сил, но если у Альдебарана волосы были темно-алыми, то Арктур обладал гривой бледных, нежно-красных прядей и аккуратной бородкой того же цвета. Кроме того, на великодушном лице отца, таком же скуластом, с теми же густыми бровями, не было ни единого шрама. Арктур имел их раньше, но после возвращения из сомниума, в котором пробыл пятьдесят долгих Генезисов, он не принимал участия в военных действиях. И наконец, Арктур был гораздо щедрее на эмоции, нежели его кажущийся куском стали сын, которому увечья добавляли суровости.

Минуя толпу планетаров, Арктур приблизился к сыну и добродушно потрепал его по плечу.

— Давно не виделись.

— Я и не заметил, но твоя правда, — уклончиво согласился Альдебаран и оглянулся. Что-то не давало ему покоя. — Ты здесь как правовед?

— Да, я обязан присутствовать при таком важном событии, это моя работа. И ты, я так понимаю, тоже? В роли префекта, разумеется. Вряд ли тебя допустили бы сюда как правоведа. — Эквилибрум рассмеялся над собственным замечанием. — Какая все-таки удачная встреча, согласись.

Пока Арктур легким движением поправлял фибулу с гербом Белзирака — такую же, как у Альдебарана, — тот наконец заметил упрямые взоры группки звезд голубого спектра. Судя по форме — рекруты, совсем юнцы. Вероятно, впервые пришли в мир при прошлом Генезисе. А значит, эфиророжденные. В пользу этого говорили недоуменные взгляды, так нагло и неприкрыто бросаемые на префекта и одного из главных правоведов Магистрата Света. Рекруты обсуждали их, Альдебаран знал это наверняка.

«Белзирак», «Элизиум» — доносилось до него надменным шепотом.

— Идем, — сказал Альдебаран отцу. — Скоро начнется.

Когда они проходили мимо хихикающих рекрутов, щеку обдало горячим воздухом. Затем последовали громкий щелчок, хрип боли и взволнованные возгласы юных звезд. Альдебаран не стал оборачиваться, только с ровным сердцем скосил глаза на Арктура. Казалось, его улыбка стала только довольнее.

«Чем быстрее все поймут, каким преимуществом обладают магногенумы над эфиророжденными, тем лучше», — один из негласных девизов Белзирака — генума, прозванного военным за их опасный дар.

— Итак, ты давно не посещал нас, — спустя пару мгновений продолжил Арктур. Вальяжно сцепив руки замком, он лукаво поглядывал на сына.

— На мне лежит большая ответственность, — холодно ответил Альдебаран. — Вселенная никому не отпускает лишнего времени.

— О да, мне ли не знать! Префект Кальцеона, такая честь. Меньшего мы от тебя и не ждали. Ты всего несколько Генезисов на должности, но под твоим управлением это место воистину засияло.

По одну сторону от них вдоль коридора тянулись высокие статуи бывших Верховных из белого камня, хранившие их подробнейшие черты, вплоть до характерных эмоций. По другую — сплошное окно во всю стену: за ним Баэрдод начал медленно прятаться за Ревершилем, погружая эту часть Люксоруса в темноту.

Арктур смиренно взглянул на небесные тела и сказал:

— Будет крайне интересно посмотреть на развитие событий.

— Какие там события, — прогудел Альдебаран. — Бетельгейзе Хранящая официально выдвинет свою кандидатуру на пост Верховной Света, и ее изберут на первичный срок. А после начнется подготовка к ее полноправному вступлению в должность.

Стоило отцу язвительно усмехнуться, как внутренности Альдебарана стянуло узлом. Арктур не сделал агрессивного выпада, даже не упрекнул сына. Но это было так привычно для их отношений. Альдебаран всей душой ненавидел отцовское снисхождение, тяжкой поступью плетущееся из тех невероятно давних времен, когда он был еще ребенком и ругался с братом, за проделки которого отчитывали обоих.

Альдебаран отбросил эти мысли и сухо осведомился: — Имеешь на этот счет другое мнение?

— Согласись, в этот раз кандидатур больше чем одна. Поначалу Альдебаран не понял, о ком он говорит, но, осознав, рассерженно нахмурился. — Зербраг?

— Верно. Думаю, он тоже неплохо бы смотрелся на посту Верховного, — воодушевился Арктур, указывая на статуи. — Зербраг Прожигающий вполне достоин занять свое место среди этих великих правителей! Разве ты так не считаешь?

Казалось, в воздухе повис запах паленой плоти. Во рту Альдебарана осел стальной привкус с мрачным оттенком ужаса и отвращения. Затем воспоминания прорезал жуткий болезненный вопль.

Альдебаран затрясся от гнева, искры чудом не слетали с его кожи.

— Поверить не могу, что именно ты об этом говоришь. Особенно после того, что он сделал с…

— То умерло в вечности, — отмахнулся Арктур. — Что было, то прошло. А Зербраг не только являлся главнокомандующим твоего легиона, но и взял тебя в свой личный отряд, когда ты только занялся военным делом. Ты ему многим обязан! Зербраг должен был стать Верховным еще после Неста Хрупкого, да будет его дальнейший путь гладок. Но тогда Верховным, ко всеобщему удивлению, стал Антарес.

— И что же? Считаешь, что и Антарес не по праву занял это место?

— Нет-нет! Как же я могу? — Для убедительности Арктур отрицательно затряс головой. — Антарес был практически членом нашего генума. Он являлся неоспоримо сильной личностью и полностью заслужил быть Верховным.

— Бетельгейзе тоже нам не чужая, — веско подметил Альдебаран. — Белзирак всегда поддерживал генум Анимера. Ты готов предать эти традиции ради… чего? Этого деспота?

— Брось, тебе лишь бы преувеличить. Бетельгейзе сильна, в этом никто не сомневается. Но она юна. В сравнении с опытным Зербрагом уж точно. Он величайший воин из ныне живущих! Умный, храбрый и расчетливый. Свет многим ему обязан. Подумать только, сколько бы полисов и префектур пало, сколько месторождений омния мы бы потеряли, если бы не он. Зербраг уже давно готов вести всех нас вперед.

Арктур остановился и подманил сына к окну. Альдебаран нехотя повиновался, окидывая взглядом высокий мост, ведший к закрытым Лучистым воротам Шпиля. Там столпилось необъятное число эквилибрумов. Все приготовились наблюдать за происходящим на заседании через проекции, а затем чествовать главного претендента на должность Верховного. Альдебаран чувствовал поток эмоций, вполне способный снести окна и стены. Надежда. Ее испытывали все: и планетары, и небулы, и астероиды, и звезды, и прочие души. Сейчас, когда Свет пошатнулся и остался без Верховного, надежда была необходима каждому. Потому столь внушительная толпа, занявшая не только этот мост, но и соседние, а также площади и близлежащие улицы, ждала. Кто-то держал в руках облачные свечи, иные принесли знамена. Они были готовы ждать сколько угодно.

— Им как никогда нужен пастырь, — сказал Арктур. — Особенно сейчас, ведь все больше наших земель отходит Тьме. Верховная Оттана отличалась добросердечием, она боялась погубить светлые души, потому приказывала раз за разом отступать. Сколько Генезисов мы так прожили? Сколько новых поколений взращены на этой почве? Все больше Тьмы, все больше иноверцев и отступников, заслуживающих гало-пленения и паноптикума. И так с самой битвы за Люксорус, со смерти Антареса. Мы медленно, но верно гаснем и падаем в бездну. Лишь Вселенной и Судьбе известно, где и как скоро светлые части префектур захотят независимости и отделения от Армии, из-за чего нам придется пуститься в новый Сумеречный поход против своего же народа? Да, давно не вспыхивало Великих войн, только тихие склоки между Светом и Тьмой, — но кто знает, когда пламя бойни вновь заревет? Мы должны быть готовы. Кто-то должен защитить нас от Тьмы, вновь навести порядок, вернуть в головы светлых правильные ценности. Ты ведь и сам помнишь о наших постулатах.

Арктур самозабвенно взмахнул рукой в сторону Ревершиля и Баэрдода. Он пристально смотрел на небо, в котором горели тысячи звезд.

— У каждой светлой души свое место. Мы рождаемся с предопределением, и Светлая армия толкает наши силы в самом продуктивном для нее направлении. Находя счастье в системе, мы зарабатываем больше Света для себя. Становимся мощнее. Ради Армии. Делай ее сильнее, Альдебаран, укрепляя свою душу. Делай все лучшее во имя нее и никогда не сомневайся в отведенной тебе роли. Она велика, и ты ее заслужил своим трудом. Порядок и подчинение правилам — наше естество.

Альдебаран склонил голову, с досадой понимая, что отец прав. Свободным никто из них по-настоящему не был.

— Мы рождаем свою силу во служении Свету, — вымолвил он общеизвестную истину. — И личные интересы неотрывно связываем с его судьбой.

— Люби свою судьбу во всех ее проявлениях. И прими, что нам всем необходимо занять самое полезное для общего дела место. И именно Зербраг на месте Верховного будет продуктивнее для всего Света, чем кто-либо еще.

Альдебаран не стерпел и продолжил идти в сторону форума.

— Да, если он наконец-то вернется из своих бессмысленных походов. Когда там его видели в последний раз? Зербраг столь эгоистичен, что не признавал ни Паладинов над ним, ни даже Верховной. С тех пор как он вернулся из сомниума, все приказы для него были пустым звуком. Он пытался поднять бунты легионов, хотел обратить против Оттаны несколько префектур и — что самое отвратное — нашел немало сторонников здесь, в Люксорусе! Да, она не была лучшей Верховной, да, она отдавала земли темным взамен на жизни светлых. Но какое он имел право судить, что есть истинное служение Свету, а что — подрывание устоев: спасение светлых душ или сохранение тартских территорий? Пока что, отец, он с трудом может разобраться даже в себе самом. Он зависим от пророчеств сказителей горизонтов и благодаря их туманным намекам уверился в своем праве на место Верховного. Он одержим этой идеей еще с тех пор, когда я был в его полном подчинении! Но как Вселенная уберегла нашу Армию от его власти во времена Антареса, так убережет и в этот раз. Он Второй паладин, а не Первый. Ему поможет только чудо.

И вновь снисходительная улыбка от Арктура.

— Чудо или нет, но уже бывало так, что при общей поддержке Верховным становился и Второй, и даже Пятый паладин. И весь Белзирак на стороне Зербрага, сын. Ты бы знал об этом, если бы почаще с нами общался.

Альдебаран почувствовал, что если скажет отцу еще хоть слово, то взорвется. Потому стих, раздраженно отвернувшись. Прошло с полсвегиды глухого молчания, и, похоже, Арктур почувствовал напряжение. До него такие вещи всегда доходили долго.

— Ямера спрашивала о тебе, — внезапно и с чуть заметной тяжестью в голосе сказал он.

От этих слов раскаленная скорлупа на душе Альдебарана треснула.

— Я не знал, что мать вернулась из похода в предельные префектуры. Разве там еще не идут военные действия?

— Уже полтора эллера, как она вернулась домой. Остатки ее легиона отозвали по причине почти полного его уничтожения. — Арктур немного помолчал, явно ожидая от сына каких-либо слов. — Она волнуется о тебе. Признаться, странно видеть, что она вообще о чем-то беспокоится.

— Странно? Она всегда обо всем волнуется с тех пор, как брата не стало. — Альдебаран сказал это строго, с холодной прямолинейностью.

Арктур смутился лишь на мгновение.

— Верно. Но с того момента твое положение устремилось к зениту, а это влечет за собой опасности.

— Вряд ли хоть кто-то будет оспаривать мое место как префекта, особенно ввиду тех старых событий с…

— Хватит! — резко воскликнул Арктур, вскидывая руку. Он переменился в настроении, словно погода на поверхности планеты. — Довольно, не будем об этом. Ты и сам знаешь, что таких разговоров в подобном месте лучше не заводить.

Эквилибрум всегда начинал злиться, когда тема заходила о тех самых событиях, которые вознесли Альдебарана в глазах вышестоящих звезд, но на долгое время очернили репутацию Белзирака. Арктур каждый раз притворялся, что ничего и не происходило. Игнорировал не только их, но и собственную кровь…

Альдебаран внимательно и с интересом наблюдал, как Арктур стальными движениями приглаживает растрепавшиеся волосы. В его глазах промелькнули алые искры. А может, то было лишь сияние угасающего Баэрдода. От напряженного разговора их спасла только представшая впереди колоннада форума.

Арктур кивнул Альдебарану.

— Договорим в другой раз. Надеюсь, ты все же навестишь нас с матерью. Пусть Свет озаряет твой путь.

Альдебаран проследил, как отец скрылся за аркой среди других эквилибрумов, и только затем облегченно вздохнул. После происшествия с братом выносить Арктура ему стало куда сложнее.

Когда Альдебаран пробирался сквозь толпу, чтобы занять отведенное ему место, кто-то подергал его за рукав. То был щуплый орнега — серый и незаметный во всех смыслах, одетый в строгий белый костюм местной обслуги. Он пристально и бесстрастно взирал на Альдебарана узкими синими глазами.

— Альдебаран Стойкий, верно? — уточнил он. — Можете уделить мне немного времени?

— Смотря что вам нужно, примум, — устало ответил эквилибрум.

— После собрания вас будут ожидать на пятой малой обзорной площадке. Опаздывать нельзя.

На такое заявление Альдебаран в непонимании качнул головой.

— Кто тебя послал?

Но орнега не ответил — и скрылся так же внезапно, как появился, оставив после себя лишь ворох вопросов.

Читайте также

Читаем книгу: Полина Граф «Монструм»

Читаем книгу: Полина Граф «Монструм»

Фэнтезийная космоопера, в которой небесные тела — это разные расы из различных префектур.

Читайте также

Статьи

Нереальная жесть: какой получилась книга Клиффа Блезински о самом себе
0
2226
Нереальная жесть: какой получилась книга Клиффа Блезински о самом себе

Рассказываем об очередной автобиографической книге — на этот раз от создателя Unreal и Gears of War

Р. Дж. Баркер «След костяных кораблей». Спустить паруса!
0
3949
Р. Дж. Баркер «След костяных кораблей». Спустить паруса!

Финальный том морского фэнтези

Какие фильмы смотреть в апреле 2024 в кино? Кирдык Америке, взрослая Алиса и французская романтика 9
0
44018
Какие фильмы смотреть в апреле 2024 в кино? Кирдык Америке, взрослая Алиса и французская романтика

В апреле российский прокат богат на интересные инди-фильмы.

«Задача трёх тел»: какой получилась западная экранизация китайского романа 3
0
54206
«Задача трёх тел»: какой вышла западная экранизация китайского романа

Неровная, но интересная попытка экранизировать сверхпопулярный роман китайского фантаста

Мир фантастики. Спецвыпуск № 14 (2024). Фантастическая музыка 2
0
130636
Мир фантастики. Спецвыпуск № 14 (2024). Фантастическая музыка

О том, как музыканты передают образы Средиземья, будущего или стимпанка, и об историях, которые они рассказывают в своих песнях.

Сериал Halo, второй сезон: идеальная посредственность 4
0
103785
Сериал Halo, второй сезон: идеальная посредственность

На каждую интересную сюжетную находку найдётся своя банальность.

Mass Effect 5: чего мы ждём? Намёки, загадки и надежды фанатов 2
0
148734
Новый Mass Effect: чего мы ждём? Намёки, загадки и надежды фанатов

Будущее Млечного Пути, каноничный финал и возвращение Капитана

Настольная игра «Побег из Вистара»: тактика и стратегия гениальных лабораторных крыс 1
0
222474
Настольная игра «Побег из Вистара»: тактика и стратегия гениальных лабораторных крыс

Атмосферный еврогейм о построении колонии грызунов

Спецпроекты

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: