«Индиана Джонс: Колесо судьбы». Как новый фильм закрывает легендарную серию

Пыль веков

Индиана Джонс уже не тот. Бравый археолог по-прежнему колесит по миру и раздаёт тумаки фашистам, но где-то растерял былой мультяшный задор. Камера опять гоняется за несущимися автомобилями и ловит солнечные блики, но изображение потускнело и покрылось бежевой патиной — будто со смертью оператора Инди-трилогии Дугласа Слокомба умер и его изящный стиль.

Нет больше ни Шона Коннери, ни Денхолма Эллиотта. Пока ещё жив, слава богу, гениальный композитор Джон Уильямс, даже в 91 год продолжающий придумывать для «Индианы» новые стремительные, романтичные мотивы. Не собираются на покой продюсеры Кэтлин Кеннеди и Фрэнк Маршалл, работавшие над циклом с первого фильма. Но главное, здравствует 80-летняя звезда франшизы, неизменно обаятельный Харрисон Форд, в последние годы переживающий чуть ли не ренессанс карьеры.

И всё же очевидно: конец близок. Первыми это почуяли создатели «Индианы Джонса» — сценарист Джордж Лукас и режиссёр Стивен Спилберг. Все созданные ими фильмы так или иначе перекликались с их жизнью. «В поисках утраченного ковчега» пылал беззаботной энергией юности и любовью к классическому кино. «Храм судьбы» был злой хоррор-сказкой, снятой после разрыва авторов с их возлюбленными. А «Последний крестовый поход» отразил их возмужание и новую роль в семье: в 1980-х оба стали отцами.

Идея снять продолжение родилась почти сразу. Но, пока буксовал сценарий четвёртого фильма, стало понятно, что дуэт расходится в своём видении франшизы. Для Спилберга «Индиана Джонс» так и остался детской игрой — убежищем, где он отдыхал в перерывах между съёмками по-настоящему значимых фильмов. Лукас же, наоборот, использовал детскую легкость цикла для разговора о серьёзных вещах: в сериале-приквеле «Хроники молодого Индианы Джонса» он дал целый курс философии, этики и истории искусства.

В итоге, когда «Индиана Джонс и королевство хрустального черепа» всё-таки вышел на экраны в 2008 году, фильм выглядел как-то неловко. Авторам словно хотелось изгнать из себя все противоречивые идеи и сюжеты, накопленные за последние 20 лет, и закрыть для себя эту главу. Что Лукас и сделал, вскоре продав свою компанию и права на франшизу медиаимперии Disney. Спилберг поначалу согласился поставить ещё один фильм, но на пороге 75-летия смирился с неизбежным. Режиссёр просто перерос «Индиану Джонса».

На замену Спилбергу (который, впрочем, остался продюсером и отсматривал рабочие материалы) пришёл Джеймс Мэнголд. Автор «Логана», «Поезда на Юму» и «Форда против Феррари», безусловно, моложе, однако его кино едва ли рассчитано на подростков. Последние 15 лет он почти без перерыва снимает суровые истории об угасающих мужчинах, которым выпал последний шанс реализовать своё призвание. Если Джей Джей Абрамс пытался копировать приёмы и настроение классического «Индианы Джонса» в девятом эпизоде «Звёздных войн», то Мэнголд решил не бежать от правды. «Колесо судьбы» — это подчёркнуто старый фильм.

Про пятого «Индиану» бессмысленно говорить, что, мол, раньше было лучше. Конечно, было — это знают и зрители, и режиссёр, и сам главный герой. Фильм начинается с флешбэка в старые добрые времена: доктор Джонс проникает в нацистскую крепость в поисках важной христианской реликвии, спасает недотёпистого коллегу-профессора, на мотоцикле с коляской уходит от погони, а затем скачет по крыше поезда. Совсем как в «Последнем крестовом походе»!

Вот только вместо живого лица Харрисона Форда — омоложенная на компьютере маска; приличная по меркам Голливуда, но всё равно неуловимо фальшивая. Тем сильнее шок, когда пролог заканчивается и зрителю предстаёт реальный Форд. Мэнголд специально выстраивает свет таким образом, чтобы подчеркнуть все морщинки на старческом лице, все складки на дряблых боках. Красивое героическое прошлое осталось лишь в воспоминаниях, а настоящее — усталое, одинокое и слегка поддатое.

И так «Колесо судьбы» задаёт свой главный вопрос. Кому нужны герои, чьи лучшие годы остались позади? Какой смысл в фильме, который при всём желании не сможет дотянуться до былых шедевров? Осталось ли ещё хоть что-нибудь, что постаревший археолог и его не менее старая франшиза могут предложить миру?

Отражения прошлого

Справедливости ради, у Индианы Джонса всегда были непростые отношения с возрастом. Иногда — по сугубо внешним причинам: Лукас снимал «Хроники» вразнобой, поэтому всего за несколько сюжетных недель Инди мог из восьмилетнего мальчишки превратиться в подростка. Однако уже в «Утраченном ковчеге» вроде бы молодой Харрисон Форд устало вздыхал над своим потрёпанным телом: «Старят не годы, крошка. Старит опыт».

И наоборот, в «Колесе судьбы» актёр (хотя бы и с помощью каскадёров) исполняет такие трюки, каких не ждёшь от человека его лет. Да, фильм постоянно подчёркивает старость Индианы, но не показывает его дряхлым и не задвигает на второй план. В экшен-сценах герой, как и встарь, размахивает кулаками, стреляет из пистолета, скачет на лошади, взбирается по отвесной скале и прыгает с машины на машину. Просто… медленнее. И риск больше. В прологе молодой Инди едва замечает, что его подстрелили, а в финале аналогичное ранение по сути выводит его из игры.

Фильм задаёт интересный контраст: герой изменился, а его приключения — нет. Мэнголд с похвальной въедливостью воспроизводит все классические элементы франшизы. Вот древняя гробница с неочевидным выходом. Вот два коротких хоррор-эпизода, где Инди окружают мерзкие ползучие твари. Вот злодейский учёный, на свою беду играющий с силами за гранью его понимания. А вот — огромный шкафообразный приспешник, от которого герои избавляются жутким, но довольно ироничным способом.

Не обойтись Индиане и без прекрасной спутницы (Лукас, напомним, отчасти списывал героя с Джеймса Бонда). Но вот ещё одно следствие возраста: в «Колесе судьбы» Инди сопровождает не потенциальная возлюбленная, а крестница-археолог Хелена — по её же определению, девушка «находчивая, дерзкая, красивая и независимая». Отдельные зрители уже успели возмутиться очередному примеру «феминистской повесточки», вот только истинная роль Хелены в сюжете гораздо сложнее.

Она — зеркало Индианы, горькое отражение его утраченной юности. Между прочим, у Мэнголда уже был аналогичный персонаж: в кульминации «Логана» Росомаха сталкивается со своим молодым и подкачанным злым клоном. Хелена тоже поначалу не вызывает доверия. Ловкая авантюристка находится как бы на полпути между беспринципным археологом Беллоком из «Утраченного ковчега» и амбициозным, жаждущим богатства и славы Индианой из «Храма судьбы».

Ко второму фильму франшизы режиссёр вообще питает заметную любовь и неоднократно на него ссылается — вплоть до того, что Хелену сопровождает малолетний подручный. Фансервис? Отчасти. В отличие от того же Спилберга, который в «Хрустальном черепе» размахивал отсылками, как дубиной, Мэнголд почти всегда переосмысливает их внутри собственного сюжета. Особенно удачно он обыграл романтический гэг «А где у тебя не болит?», в финале «Колеса судьбы» обретающий новое, щемяще-трогательное значение.

Наконец, в традициях Спилберга (хотя и без его технической виртуозности) поставлены экшен-сцены. Искомый приз переходит из рук в руки, а на поле боя царит весёлый хаос. Не успел Индиана приготовиться к смерти в петле, как вдруг в комнату падает авиабомба, пробивает пол и ме-е-едленно сползает вместе с ковром в дыру, ежесекундно рискуя взорваться. Позднее, уже на улицах Танжера, герои преследуют злодея, но тут неожиданно появляется любвеобильный гангстер с ятаганом наперевес.

Судьба постоянно тасует расклад сил, словно играя с персонажами, — и это не комедийный гэг, а сама суть франшизы. «Утраченный ковчег» часто критикуют: дескать, протагонист ничего не меняет, и без его участия развязка осталась бы прежней. Очевидная драматургическая ошибка! Однако так же устроен сценарий и в «Крестовом походе», и в «Хрустальном черепе», и в «Колесе судьбы».

«Индиана, мы лишь проходим сквозь историю», — заявляет Беллок в первом фильме. Джордж Лукас, известный адепт буддизма, открытым текстом говорит: течение времени (как и воля Великой Силы) предопределено. Ему можно и нужно помогать, а сопротивление бесполезно. Что, разумеется, не останавливает людей, которые из гордости или от отчаяния пытаются изменить судьбу. Неслучайно каждый фильм про Индиану Джонса завершается испытанием: устоят ли герои перед соблазном узнать, сделать или рассказать больше, чем дозволено простым смертным?

И в «Колесе судьбы» Инди это испытание… проваливает!

По закону Архимеда

«История — это бесконечная череда ошибок», — с горечью проговаривает центральную мысль фильма его главный злодей, нацист-перебежчик Фёллер. Среди всех противников Индианы это, пожалуй, самый глубокий и интересный персонаж, пусть даже по колоритности он уступает демоническому гестаповцу Тоту и советской телепатке-фехтовальщице Шпалько. Но в том-то и суть: «серая мышь» Фёллер воплощает собой посредственность фашизма, его постоянную неудовлетворённость реальностью и бесплодные фантазии об утраченном (разумеется, великом) прошлом.

«Индиана Джонс» всегда был одним из самых антифашистских циклов Голливуда: служителей Третьего рейха здесь избивают, расстреливают и взрывают с особой жестокостью. «Колесо судьбы» продолжает эту славную традицию. Но, выведя сюжет за пределы Второй мировой войны, Мэнголд представляет злодеев под новым любопытным углом. Нацизм в фильме не просто противопоставлен истории, как было в «Крестовом походе», — он ею одержим. Проиграв войну, старые фашисты так и не адаптировались к новым временам; они живут ностальгией и повсюду носят с собой чемоданчик с любимой формой.

Такая мания выглядит комично, и этим пользуется Мадс Миккельсен, исполнитель роли Фёллера. Его персонаж — одновременно жестокий тиран и жалкий невротик, который чуть что хватается за сигарету и поправляет непокорную седую чёлку. В разгар финальной битвы Мэнголд даже выделяет ему издевательский кадр, чтобы опешивший злодей мог осознать всю глубину своей ошибки.

Но невозможно отрицать и силу ностальгии. Она хорошо известна нынешним владельцам франшизы, концерну Disney, который последние 15 лет планомерно возрождает хиты прошлого. Знакомы с ней и Спилберг с Лукасом, придумавшие «Утраченный ковчег» как посвящение приключенческим боевикам своего детства. Ностальгия заложена в самом ДНК «Индианы Джонса» — и неудивительно, что теперь она затягивает героя в прошлое. В буквальном смысле.

Сюжетный ход на грани фола: у постаревшего Инди больше общего с фашистом Фёллером, чем со своей наследницей Хеленой. Ностальгия равно ослепляет и героя, и злодея. Оба не видят ценности в настоящем и не замечают, как вокруг них по-прежнему вершится история. Что им до покорения Луны и демонстраций против войны во Вьетнаме? Индиане, Фёллеру, да и пришедшим в кинотеатр зрителям куда милее древние гробницы и фашистские замки. Тогда мир был как-то проще, конечности — целее, а фильмы — лучше.

По слухам, в ловушку прошлого чуть не попались и авторы «Колеса судьбы».

Осторожно, спойлеры! Рассказ о новом «Индиане Джонсе» и его месте в франшизе был бы неполным без анализа концовки. Если собираетесь посмотреть «Колесо судьбы» и боитесь узнать подробности, не открывайте спойлер.

Нельзя не отметить занятное, хотя наверняка случайное совпадение. Похожая развязка была в фантастической драме «Интерстеллар», которой до Кристофера Нолана занимался… да, всё тот же Стивен Спилберг. Где-то на пенсии наверняка усмехнулся Джордж Лукас: неумолимая рука судьбы постоянно подталкивает Спилберга, главного оптимиста Голливуда, к историям о нерушимой взаимосвязи времён — но реализует их уже следующее поколение, вдохновлённое его работами.