Н. К. Джемисин «Пятое время года»: мрачная история о великой зиме

N. K. Jemisin “The Fifth Season”

Жанр: тёмное фэнтези, постапокалипсис
Выход оригинала: 2015
Перевод: Н. Некрасова
Издательство: «Эксмо», 2019

Серия: «Fantasy World. Лучшая современная фэнтези»
«Расколотая земля», часть 1
Похоже на: Вероника Рот «Дивергент» ■ Энн Маккефри, цикл о Перне

Джемисин далеко не первый автор, который описывает конец света как суровую зиму. Не нова и периодичность, с которой этот конец света наступает: зима может прийти в любой момент и продлиться сколько угодно. В придуманном Джемисин мире на этот случай давным-давно составлена инструкция, она же Предание Камня, которое люди запоминают с детства. Общество делится не только на сословия, но и на касты-функции: представители каждой из них имеют свои задачи, когда приходит очередная зима.

Интересны тут скорее не реалии сами по себе, а их смешение: описываемый мир с его рациональным делением на функции напоминает о научной фантастике, тогда как вкрапления архаики и наличие сверхсил отсылают к традиционному фэнтези.

Из-за периодических концов света, когда прогресс то замирал, то шёл в обратном направлении, цивилизация здесь развита неравномерно: в мире Джемисин существуют, к примеру, привычные нам детские сады и школы по типу современных, и при этом одна из самых страшных вещей, угрожающих человеку, — практически средневековое изгнание из общины. Поначалу такой разброс сбивает с толку, но через пару сотен страниц приходишь к выводу, что это всё-таки сознательный приём.

А потом ты останавливаешься. Потому что о, Земля безжалостная… Смотри, что ты наделала. Толчки прекращаются. Воздух снова шипит, на сей раз потому, что тёплый, более влажный воздух врывается в пространство вокруг тебя. Земля и твоя кожа внезапно становятся мокрыми от конденсата. Гул долины затихает, остаются только вопли и треск ломающегося дерева, да ещё сирены, которые слишком поздно, одиноко завыли.

Ты не можешь не признать иронии случившегося. Ты не хотела ждать, пока смерть придёт за тобой. Верно. Дура. Дура. Смерть всегда была рядом. Смерть — это ты.

Отдельный интерес вызывает концепция местных одарённых, называемых орогенами, которые черпают силы из окружающей среды, а затем преобразуют её по своему желанию. Орогены сдерживают землетрясения и прочие катастрофы, обладают огромными возможностями — но при этом общество считает, что одарённые изначально греховны. Обучение орогенов занимает много времени: от них требуется не только полностью овладеть собственной силой, но и привыкнуть без рассуждений подчиняться приказам властей.

С орогенией так или иначе связаны все три сюжетные линии романа. Линия неоправданно жёсткого обучения юной Дамайи отсылает к классической юношеской фантастике, где обладающего сверхсилой подростка пытается сломать система. Линия Сиенит, которая обучение уже прошла и теперь хочет занять более высокое место в кастовом обществе, характерна для антиутопий.

Драматичная линия Иссун, которая пытается скрыть свои способности ради спасения ребёнка, одновременно самая цепляющая и самая слабая. С одной стороны, потерявшая сына Иссун, которая пытается любой ценой спасти дочь, вызывает вполне понятное сопереживание. С другой, её образ получился совершенно невнятным: типаж, а не психологически проработанная личность.

Вообще при всей продуманности мира главные героини до обидного шаблонны и напоминают скорее персонажей компьютерной игры: испуганная девочка, амбициозная девушка, измученная женщина. Все образы узнаваемы, но ничего нового в их трактовку Джемисин не привносит. Впрочем, возможно, это и не было её целью: при такой запутанности хронологии и мироустройства герои вполне могут оставаться функциями, которые просто отрабатывают прописанные автором квесты.