Идею этого романа Дэну Вилете подсказал Диккенс. В романе «Домби и сын» есть пассаж, где читателю предлагается представить, что было бы, если бы ядовитый воздух трущоб, ставший видимым, распространял не только физические, но и моральные «болезни». Что, если бы наши тайные и не очень грехи и пороки моментально становились бы всем известны? Что, если бы стоило нам почувствовать зачатки гнева, страха, сексуального желания — и окружающие тут же это понимали бы? И каким стало бы общество, чьей повседневной реальностью оказалась «видимость греха»?Дым в романе Вилеты — не только овеществлённые эмоции. Это метафора, причём многоэтажная. В первую очередь он символизирует социальное расслоение — в буквальном смысле разделение на «чистых» и «нечистых». Если в реальном викторианском Лондоне, пропитанном смогом, аристократы и богатые буржуа выглядели чистыми лишь потому, что у них было получше с доступом к гигиене, в альтернативной Англии это вопрос воспитания. Детей из благородных семейств с детства приучают контролировать свои мысли и чувства, чтобы не «дымить», а простолюдинам это искусство самоистязания недоступно, и они испускают дым по любому поводу. Видимое превосходство первых над вторыми очевидно — и это, по мнению сторонников установившегося порядка вещей, делает «естественной» власть аристократов над плебсом.Второй слой метафоры — психологический: невооружённым взглядом видно, что отношения с дымом у героев выстраиваются ровно так же, как и с чувствами, которые он воплощает. А подавление чувств, как писал ещё доктор Фрейд (почти современник героев романа), до добра не доводит. Даже вышколенные аристократы нуждаются в том, чтобы время от времени «ощущать вкус греха» либо же искать иные средства скрывать дым, если контролировать себя невозможно. Средства эти в романе, как и сам дым, вполне материальны, и на них выстроена экономика целого государства.Кстати, в романе есть и герой, полностью подчинившийся «вкусу греха», и персонаж, вообще не способный дымить. Но и тот, и другой в конце концов оказываются чудовищами — каждый в своём роде. И автор достаточно ясно даёт понять: отрицать свои чувства, отдаваться им полностью, просто ничего толком не ощущать — ничто из этого не позволяет выйти из запутанного клубка отношений с той частью нас самих, которую общество считает «греховной». Один из возможных выходов в финале романа находит Томас — мальчик, с детства отмеченный наследственной, как считается, предрасположенностью к особой разновидности дыма: ярости беспощадного убийцы.

Наконец, заложен в роман и философский пласт — размышление о природе греха. Недаром некоторые герои так отчаянно ищут по свету, в диких джунглях и снежных пустошах, «невинные души» — дикарей, не знающих власти строгого христианского «Супер-Эго». Способен ли человек сам, без подсказки сверху, отличить добро от зла, в том числе в себе самом?Трое главных героев романа — Томас, Чарли и их неожиданная союзница Лидия — ищут ответы на многие вопросы, в том числе этот. На большинство они ответов не находят, но, по крайней мере, у ребят хватает душевных сил на то, чтобы в финале сделать выбор, который повлияет на судьбу всей страны (а то и мира), и принять его последствия. Перед этим они проходят сложный путь: встречаются с простыми людьми, которых они совершенно не знали, будучи аристократами по рождению, разочаровываются в близких и авторитетных взрослых, обретают множество врагов — и учатся полагаться только друг на друга. Что тоже непросто: отношения юных героев проходят проверку любовным треугольником. Традиционный для подростковой литературы сюжетный ход — однако на последней странице Вилета разрешает его весьма небанальным образом.Написан «Дым» в духе современной неовикторианской прозы: изысканным утяжелённым слогом, испещрённым сравнениями и метафорами, из-за чего читать эту книгу непросто. Провисающий сюжет, несколько раз замедляющий своё движение только ради того, чтобы герои несколько глубже познали себя, тоже не способствует быстроте чтения. Но все эти затруднения автор, вдохновлявшийся Диккенсом, вполне осознавал — и они стоят того, чтобы обрести прелюбопытную пищу для размышлений.