Чак Паланик «Ссудный день»: автор «Бойцовского клуба» написал фантастику о революции

Chuck Palahniuk «Adjustment Day»

Жанр: антиутопия
Выход оригинала: 2018
Переводчик: Е. Алексеева
Издательство: АСТ, 2018
Серия: «Чак Паланик и его бойцовский клуб»
Похоже на:
Маргарет Этвуд «Рассказ служанки»
фильм «Чистка» (2013)

Новой книги Чака Паланика, ранее весьма плодовитого писателя (15 полноформатных книг за 18 лет), пришлось ждать четыре года. За это время в Штатах прошли президентские выборы, до предела обострившие замшелые вопросы расизма, гомофобии, феминизма и прав человека. Новая повестка дня явно повлияла на Паланика, всегда державшего нос по ветру в том, что касается политики и общественных настроений.

«Ссудный день» — история недалёкого будущего, в котором поколение миллениалов уже заявляет о себе так громко, что американские законодатели задумали уничтожить изрядную его часть, отправив на вымышленную войну. Откуда же им было знать, что миллениалы уже всё решили для себя — точнее, им подсказала книга некоего Толботта Рейнольдса «Ссудный день».

Охватившая всю страну сеть тайных обществ, в которых состоят исключительно мужчины, спланировала всё, что нужно американцам для счастья. Пункт первый: убить всех власть имущих, а заодно умничающих университетских профессоров и лживых журналистов — все фамилии нежелательных персон собраны на специальном интернет-сайте. Пункт второй: поделить власть между собой пропорционально количеству и важности убитых. Пункт третий: разрезать территорию Соединенных Штатов на три части — для белых, для чёрных и для геев, всех остальных выслать за пределы страны. Но, разумеется, всегда что-то может пойти не так…

Если вводные «Ссудного дня» напомнили вам о «Бойцовском клубе» (сеть тайных обществ, их загадочный руководитель, анархистская революция как конечная цель) — вам не показалось, или, во всяком случае, показалось не только вам.

В «Ссудном дне» Паланик показывает не только то, как его герои-аутсайдеры дошли до жизни такой, но и то, что у них может получиться, если они пойдут до конца, построив прекрасный новый мир своей мечты.

Грядёт новый крестовый поход — Поход Одного Дня, — и они получат награду, сравнимую с поместьями и титулами, которые пожаловали крестоносцам. Награду, которая долговечнее земли и денег. Они возьмут в супермаркете бумажный пакет, набьют его ушами и займут место в истории. Эстебан, Бинг и все их потомки встанут во главе самой могущественной нации в грядущих веках.

Героев в «Ссудном дне» много, даже слишком. То и дело возникают новые персонажи, в гобелен из уже существующих сюжетных линий вплетаются новые — благо все более-менее доводятся до логического конца. Следить за героями, которые даже не успевают толком раскрыться, довольно сложно. К счастью, у романа есть общий ритм — как всегда, Паланик оттачивает стиль своей прозы до бритвенной остроты. Именно этот ритм рано или поздно подхватывает читателя, чтобы донести до последней страницы небольшого, но крайне насыщенного событиями романа.

Чёрный юмор автора передан на ура, игра слов присутствует, стилистические сдвиги (например, любовь к «высокому штилю» у властителей неофеодального Государства Арийского) на месте, и даже явные включения чисто российских реалий («либераст», «деды воевали») роман не портят, а вполне органично вписываются в общую картину.

Конечно, если перестать лихорадочно переворачивать страницы и начать задавать автору вопросы, то созданный им мир может вдруг рассыпаться на куски. Почему, например, недобрым молодцам с оружием в руках, лихо выкосившим всю элиту нации ради «нового феодализма», никто не оказал сопротивления, да и мир никак не отреагировал на распад Штатов? Ведь только в финале романа появляется намёк на то, что какой-никакой «резистанс» имеет шанс появиться. Почему автор карикатурно показал ультрапатриархальное Государство Арийское и гиперлиберальную Гейсию, но в образе афроамериканской Блэктопии нарисовал волшебную страну, почти что Ваканду? Сам Паланик в интервью объяснял это тем, что, будучи белым мужчиной и геем, чувствует себя вправе ходить по больным мозолям первых и вторых, а вот с чёрной культурой он так не рискнёт.

Ну и прочие мелочи: например, непонятно, что в Гейсии делают с бисексуалами (разнополые связи в этой дивной стране запрещены под страхом депортации), куда в Государстве Арийском подевались почти все мужчины (у «вождей белой расы» здесь огромные гаремы), как определять «место жительства» для людей мультиэтнического происхождения, которых в Штатах уже практически большинство — а «истинных арийцев» однозначно ничтожное количество…

Зато Паланику удалось то, что всегда отлично удавалось: заставить читателя размышлять на неудобные и неполиткорректные темы, шокировать обилием физиологических деталей (вроде подробного описанных разложения трупа или экстремального удаления мочепроводящего катетера), рассмешить хлёсткими шутками и порезвиться на буйноцветущем поле постмодернизма. В романе немало литературных аллюзий (одна из ключевых для его понимания книг — «Гроздья гнева» Джона Стейнбека). Даже «Бойцовский клуб» Паланик — опережая критиков — упомянул в «Ссудном дне» дважды, а один раз — и самого себя, совсем не в лестном ключе. Впрочем, над собой этот писатель умеет смеяться не хуже, чем над всем остальным миром.