14126 
4 минуты на чтение
После «Сгинь-войны», превратившей большую часть планеты в хаос неорганизованной материи, главный герой и его друзья-сослуживцы получают задание «спасти мир» — ликвидировать пожар на фабрике, занимающейся борьбой с хаосом.
Nick Harkaway
The Gone-Away World
Роман
Жанр: постапокалиптическая фантазия
Выход оригинала: 2008
Художник: М. Емельянов
Переводчик: Е. Романова
Издательство: АСТ, 2017
Серия: «Роман-головоломка»
704 стр., 2000 экз.
Похоже на:
Дэвид Вонг «В финале Джон умрёт»
Феликс Гилман «Расколотый мир»
Название серии «Роман-головоломка» как нельзя лучше подходит для дебютного романа Ника Харкуэя. Это действительно запутанная четырёхмерная головоломка, шкатулка с тройным дном, ключик к которой лежит где-то на дне третьего. Чтобы её собрать, нужно одолеть все 700 страниц, — и спасибо автору, что от этого процесса получаешь искреннее удовольствие.
После первой главы читателю может показаться, что его ждёт залихватское дорожное приключение в постапокалиптических декорациях, а-ля «Безумный Макс». Завязка действительно классическая для роуд-стори: в захудалом баре на краю обитаемого мира (буквально) к дружной команде приключенцев-профессионалов приходит корпоративный функционер и делает предложение, от которого они не могут отказаться, — ни много ни мало спасти мир. Но как только наши герои рассаживаются по кабинам грузовиков, монтажная склейка выбрасывает нас далеко в прошлое протагониста.
Теперь нам придётся на время забыть про «Сгинь-войну» и волшебную «Трубу», которая преобразует мир с помощью загадочной субстанции ФОКС. Мы узнаем о детстве главного героя, его обучении у колоритного мастера боевых искусств, студенческом заигрывании с анархизмом, вербовке в спецслужбы — и, наконец, о «Сгинь-войне», выросшей из нелепого конфликта в вымышленном государстве Аддэ-Катир. Мир погиб из-за того, что в этом конфликте была применена экспериментальная «Сгинь-бомба», уничтожающая информационные связи, делающие материю упорядоченной (вместо научности у автора — комиксовое наукообразие, но в общую гротескную стилистику романа это вполне вписывается). Беда в том, что высвободившаяся материя продолжила искать себе возможности для воплощения — и новой информацией для неё стали страхи, мечты и фантазии людей. Из этих «снов разума» стали рождаться чудовища, временами даже поразительно похожие на людей, — только непонятно, считать ли их людьми и как с ними поступать.
Таков мир, в котором приходится жить и работать герою и его друзьям. Посреди мироздания, превратившегося в хаос, они находят какую-никакую опору друг в друге. Их объединяет ненависть к двум самым главным чудовищам, согласно автору: войне и корпоративной машине. Война предстаёт на страницах романа бессмысленной мясорубкой, воплощением абсурда — в этом Харкуэй выступает достойным наследником Курта Воннегута и Джозефа Хеллера («Уловка-22»). А работа на Корпорацию, ради которой нужно не только совершать сделки с совестью, но и подчас уничтожать собственную личность, для героя и его друзей просто неприемлема — в ключевой момент своей истории они делают выбор между корпоративной стабильностью и зыбкой свободой в пользу последней.
Отчасти роман так и остаётся «собраньем пёстрых глав», рассказанных умным, но без меры болтливым персонажем
Читая о приключениях рассказчика, его лучшего друга (почти брата) Гонзо Любича и других ярких персонажей, несложно обратить внимание на одну деталь. У главного героя нет имени. Его никто никак не называет — ни друзья, ни подружки, ни начальство и коллеги, ни даже любимая жена-медсестра. И это — тот самый ключик, который открывает шкатулку, оказывающуюся бомбой замедленного действия. После того как заканчивается флешбэк длиной в полкниги, сюжет делает крутой поворот, и герою приходится в буквальном смысле слова искать себя в этом новом мире…
Чтобы избежать спойлеров, скажем лишь, что последние страницы, полные ураганного экшена, сводят воедино многие разрозненные эпизоды из прошлого персонажей — те самые, по поводу которых мы недоумевали, не понимая, зачем автору понадобилось столь подробно рассказывать, например, о лютой вражде учителя главного героя с кланом ниндзя или о приключениях труппы мимов. Многие, но не все: отчасти роман так и остаётся «собраньем пёстрых глав», рассказанных умным и наблюдательным, но без меры болтливым персонажем. Харкуэй сыплет шутками и парадоксами, лихо обрисовывает героев двумя-тремя взмахами кисти, изящно закругляет фразы — в общем, неудивительно, что западные рецензенты сравнивали этот успешный дебют (номинация на «Локус», между прочим) с книгами Дугласа Адамса, а сам автор в послесловии называет одним из своих учителей Вудхауса. Читать этот роман — всё равно что проводить время с назойливым, но всё равно любимым другом-авантюристом.
Яблоко от яблони
Настоящее имя Ника Харкуэя — Николас Корнуэлл. Его отца зовут Дэвид Корнуэлл, но миру он известен под именем Джон ле Карре. Да, Харкуэй — сын знаменитого автора шпионских триллеров, но по стопам отца он идёт только во втором своём романе, Angelmaker («Создатель ангелов»). Все остальные его книги более-менее вписываются в фантастический жанр. Кстати, «Мир, который сгинул» Харкуэй посвятил родителям — с многозначительным пояснением: «Вы знаете, кто вы».
Салли Калпеппер, которая несколько месяцев назад догадалась, что конец рано или поздно наступит, а теперь понимает, что ванминцам и фастам всегда будут нужны наёмники, ставит нам пиво и заявляет: отныне мы — «Частное гражданское аварийно-транспортное агентство по спасению мира», штаб-квартира будет утверждена дополнительно, можете называть меня «сэр». Джим Хепсоба сажает Орлицу на плечи, и мы оплакиваем потерянную работу плясками на бильярдном столе (среди настораживающих пятен) гадкого безымянного притона, покуда бармен не покрывает нас такой отборной и затейливой бранью, что мы невольно умолкаем.
