Марина и Сергей Дяченко «Ведьмин зов»: необходимое продолжение «Ведьминого века»

12274
5 минут на чтение
Тридцать лет назад противостояние Великого Инквизитора Клавдия Старжа и могущественной ведьмы Ивги закончилось неожиданным спасением мира и переписыванием истории. Теперь Клавдий и Ивга женаты, а их сын Мартин пошёл по стопам отца-инквизитора. Стараниями Клавдия мир стал терпимее к ведьмам — пускай только к неинициированным. Но, кажется, история повторяется: инициаций и преступлений, совершенных ведьмами, становится больше, вершит самосуд «Новая Инквизиция», а Мартин пытается выполнять свой долг, при этом не причиняя никому зла…

Книжные новинки 2020: а как же русская фантастика?Жанр: городское фэнтези

Художник: В. Остапенко

Издательство: «Эксмо», 2020

Похоже на: Сергей Лукьяненко «Ночной дозор»

Святослав Логинов «Имперские ведьмы»

Роман «Ведьмин век», вышедший в 1997 году, среди произведений супругов Дяченко вспоминается далеко не первым. Те, кто открыл для себя их книги еще в 1990-е, наверняка назовут «Пещеру», «Долину совести», «Пандем»… А приобщившиеся позднее — суперхит Vita Nostra (недавно, кстати, ставший бестселлером и в Штатах). И все же именно «Ведьмин век» авторам захотелось продолжить, а заодно и заново отредактировать.

Мир, где происходит действие дилогии, похож на наш — и за тридцать лет, прошедших между событиями «Ведьминого века» и «Ведьминого зова», изменился ровно так же, как наш, где за это время успели появиться смартфоны и повсеместный интернет. Разница лишь в том, что здесь ещё есть самые настоящие ведьмы, с которыми борется — разумеется — Инквизиция. Ещё тут есть потусторонняя нежить — навки: их вычищает служба «Чугайстер». Но и навки, и ведьмы мало напоминают персонажей славянского фольклора, от которого отталкивались авторы.
И те, и другие — воплощения неведомой запредельной силы, несущей людям только смерть.

В первом романе Великий Инквизитор Клавдий Старж, пытаясь спасти человечество от невиданного расцвета ведьмовства, был вынужден вступить в противостояние с совсем юной, но запредельно могущественной Ивгой. Ситуация осложнялась тем, что несчастная запуганная Ивга до поры до времени и не собиралась проходить инициацию и становиться полноценной ведьмой. А также тем, что у героев возникло взаимное чувство, несмотря на разницу в возрасте (Ивге в романе восемнадцать, Клавдию — сорок пять) и непреодолимый барьер между ведьмой и инквизитором, которые по всем законам этого мира физически не могут находиться рядом. То, что происходит в финале, иначе как чудом не назовешь, и это вполне в духе ранних романов Дяченко: любовь побеждает всё, даже законы мироздания.

В «Ведьмином зове» любящие супруги Клавдий и Ивга уже не единственные главные персонажи. На переднем плане их сын Мартин, изо всех сил пытающийся не замарать рук, работая в ведомстве, которое должно ловить, пытать и казнить ведьм. До поры до времени ему это даже удается: законодательные реформы расширили права неинициированных ведьм, и Инквизиция делает всё, чтобы они оставались таковыми, — из «Ведьминого века» мы помним, что ведьмы часто решались на инициацию, будучи обозлены на мир или загнаны в угол, а потом уже пути назад не было. Однако вековой страх перед ведьмами нельзя отменить росчерком герцогского пера: так возникает «Новая Инквизиция», вершащая жуткий самосуд над ведьмами — причём неинициированными, то есть не обладающими даже каплей могущества. Злоба может породить только злобу — а значит, инициированных ведьм становится только больше…

Он чуял ее: слева от входа, в актовом зале. Большое помещение над столовой, напротив спортзала. Недавно он был здесь, он стоял на сцене, он вел профилактическую работу. Теперь из зала несло запредельным ужасом: воин-ведьма, колодец под девяносто, ходячая смерть.
Он попробовал не думать о трупах в раздевалке, о скрученных, как жгут, телах с затылками на месте лиц и осколками ребер, торчащими сквозь форменные рубашки. Остановился у входа в зал; на доске для объявлений пестрела под стеклом памятка ведьме-подростку.
«Ведьмин зов»
Путь Мартина — это путь идеалиста, который мечтал спасти человечество, но понял, что мир полон зла и сделать с этим ничего нельзя. Две самые важные женщины в его жизни — мать Ивга и возлюбленная, неинициированная ведьма Эгле, — не так уж в этом уверены. Историк Ивга пытается доказать гипотезу, что в глубокой древности обряд инициации делал ведьму могущественной, но не превращал ее в абсолютное зло. А Эгле до поры до времени сама не знает, чего хочет, — она в каком-то смысле становится двойником Ивги, какой та была в «Ведьмином веке». Но в драматичном финале ей предстоит сыграть очень важную роль.

Если «Ведьмин век» был историей романтической любви (как любил повторять во всех интервью Сергей Дяченко: «Я всегда пишу о Марине и о любви»), то в «Ведьмином зове» на первый план выходят уже другие чувства и отношения: между сыном и матерью, сыном и отцом, между родителями взрослых детей, прожившими целую жизнь вместе… Оказывается, мир может изменить не только любовь, но и нерушимые кровные узы. Тут есть и ещё одна идея, важная для всего творчества Марины и Сергея: «Когда делаешь что-то, чего раньше никто не делал, становишься кем-то, кем прежде не был никто».

«Ведьмин зов» не просто яркое продолжение незаурядной книги, но и возвращение «тех самых Дяченко», которых мы, казалось, совсем потеряли, если судить по роману «Луч». Эффектное построение фраз, яркие точные метафоры, красочные эмоциональные описания — всего этого в новой книге более чем достаточно. От приобретённых сценаристских умений авторов здесь разве что умело выстроенный сюжет и обилие экшена — его куда больше, чем в «Ведьмином веке», немалую часть которого занимали бестолковые метания несчастной Ивги. И такая перемена новому роману только на пользу.
Никто не ожидал этого сиквела — и даже не представлял, насколько он нужен роману, который в свое время завершился не точкой, а многоточием.

Косметический ремонт

Обнаружить изменения в тексте «Ведьминого века» можно, только внимательно сличив старую и новую редакции. Оставив нетронутым сюжет, авторы ювелирными штрихами сделали свое высказывание более точным, а историю Клавдия и Ивги — более возвышенной. В частности, из романа был убран пролог, который смещал акцент с ведьм на нявок (навок в новой редакции), и исчезли упоминания шабаша и прочие отсылки к традиционному ведьмовству. Кроме того, пропали все намеки на эротический интерес героев друг к другу, и теперь, по сути, инквизитор и ведьма не осознают своих чувств почти до самого финального противостояния.

Стоит ли читать?

8

оценка

Поклонникам «старых добрых Дяченко» — непременно, да и для начала знакомства с авторами «Ведьмин век» очень даже подойдет.

Удачно

  • красивое завершение истории
  • эффектный стиль
  • развитие персонажей

Неудачно

  • не всегда внятные мотивы героев

Если вы нашли опечатку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Статьи

Книги

Бен Гэлли «Укрощая хаос». Финальный аккорд раба-призрака

Книги

Что почитать из фантастики? Книжные новинки июля 2025-го
Фантастические книги июля: от околокиношного хоррора до русского ориентального фэнтези.

Книги

«В глубоком погружении в историю есть особая красота». Беседа с Паоло Бачигалупи
Американский фантаст — о работе в разных направлениях и формах, а также о взглядах на будущее

Книги

Джастин Кронин «Паромщик». Философская сказка с подвохом
Психологическая драма под маской фантастической антиутопии

Книги

Серия «Лавка страха»: гибрид жанров для юных читателей
Фэнтези, детектив и ужасы под одной обложкой

Книги

Иван Белов «Заступа: Чернее чёрного». Ведьмак Земли Новгородской
Новая звезда русского гримдарка

Книги

Читаем книгу: Ольга Богатикова – «Дом чудной на улице Лесной»
Герои русских народных сказок обрели облик современных людей, но не утратили сказочные способности

Книги

Валерио Эванджелисти «Николас Эймерик, инквизитор». Скромное обаяние фанатика
Противоречивый гибрид исторического фэнтези и спорной НФ

Книги

Читаем книгу: Ева Сталюкова — «Город Чудный». Книга 1: «Воскресшие»
Отрывок, в котором журналистка Ольга Потапова узнаёт о возвращении мёртвых к жизни и решает начать собственное расследование

Книги

Наташа Пулли «Маяк на краю времени». Тайны времени и личности
Альтернативная история на грани философской притчи
Показать ещё