320964 
2 минуты на чтение
В городе Беллона ранее проживало два миллиона человек, однако после таинственной катастрофы осталось около тысячи. Люди здесь умирают постоянно и совершенно внезапно, а насилие и разрушение происходят непредсказуемо и часто. Но вместе с хаосом приходит и свобода: в городе нет законов — кажется, даже физические отменили. А значит, каждый может быть собой и раскрыться максимально, не прячась за маской, привычной для благополучного общества. Так что большинство живут как хиппи — не работают, а еду добывают в брошенных домах. Повсюду наркотики, а в сексе люди сбросили оковы… В Беллоне всё это воспринимают совершенно спокойно — наряду с избиениями и убийствами.
Парень по прозвищу Шкет не помнит своего прошлого. Он носит одну сандалию, считает, что ему двадцать семь, но выглядит на шестнадцать, о родителях знает только то, что его мать была индианкой, а ещё помнит, что лежал в психлечебнице. И с этой фрагментированной памятью и специфическим восприятием реальности он попадает в Беллону, где, кажется, фрагментирована сама реальность. Шкету предстоит сменить множество обличий. Он будет прислуживать семье, стремящейся сохранить хотя бы видимость нормальности, станет поэтом, затем — местным героем, возглавит банду, но, по большому счёту, так и останется наблюдателем. Точнее, крайне ненадёжным свидетелем…
Samuel R. Delany
Dhalgren
Роман
Жанр: социальная фантастика
Выход оригинала: 1975
Художник: В. Поджидаева
Переводчик: А. Грызунова
Издательства: «Иностранка», «Азбука-Аттикус», 2020
Серия: «Большой роман»
896 стр., 5000 экз.
Похоже на:
Дж. Г. Баллард «Бетонный остров»
Алан Мур «Иерусалим»
Западный фэндом отнёсся к «Дальгрену» прохладно. Да, Уильям Гибсон и Пол Ди Филиппо говорят о влиянии, которое на них оказала эта книга, но людей вроде Филипа Дика и Харлана Эллисона, посчитавших роман Дилэни претенциозной и скучной чушью, гораздо больше. А вот мейнстрим встретил «Дальгрена» значительно радушней — в конце концов, у них уже был Пинчон.
Такая смешанная реакция понятна и закономерна. «Дальгрен» — вещь в себе во многих смыслах, как бытовых, так и философских. С одной стороны, вслед за Гибсоном нельзя не отметить, что роман писался под влиянием 1960-х и во многом служит своеобразным комментарием к ним. С другой, Дилэни не стал бы одним из самых влиятельных и заметных писателей своего времени, если бы ограничился социальным комментарием. «Дальгрен» — это игра писателя со структурой, где есть место многочисленным петлям, закольцовыванию, смене восприятия, изменчивой и ложной памяти, фиксации на деталях с упущением информационного содержания и многим другим трюкам, которыми автор стучит читателя по лбу до тех пор, пока тот не потеряет ориентацию. Но это также игра читателя — попытка выстроить прямой нарратив в романе может стать крайне занимательным, хоть и безнадёжным квестом. Для читателя, готового приложить усилия и отказаться от конвенций жанровой литературы, книга превращается в источник удовольствия, в наслаждение игрой. Хотя у тех, кто хочет получить историю, «Дальгрен», скорее всего, вызовет парадоксальную смесь раздражения и скуки.
Это роман об относительности нашего восприятия реальности, о привычках, закладываемых в нас с детства и мешающих видеть мир — тот мир, который ставит нас в тупик и водит кругами. Мы снова и снова пытаемся понять, что же всё-таки происходит в Беллоне, и вряд ли когда-нибудь поймём до конца, хотя придумывать версии будет интересно. Дилэни о многом размышляет в «Дальгрене»: о лёгкости, с которой рушится «цивилизованное» общество, о расовых и сексуальных предрассудках, о том, что реальность в основе своей непознаваема и возможна лишь её интерпретация. Но, вероятно, главное достоинство книги — её красота. Сложная, выверенная до мелочей структура, интеллектуальный узор. Его необязательно понимать, достаточно им любоваться. Это прекрасная, поэтическая проза — иногда, впрочем, переходящая в вычурность. И замечательные размышления о творчестве и людях, которые ему принадлежат.
В пучине противоречий
Автор культового фэнтези «Маска чародея» Даррел Швайцер так охарактеризовал книгу Дилэни: «Это самое большое разочарование в фантастике с тех пор, как Роберт Хайнлайн выставил себя полным дураком в романе «Не убоюсь я зла»». А Харлан Эллисон написал: «Я должен признаться. Я сдался после 361-й страницы. Я не мог позволить себе скучать дальше». Вместе с тем роман только на английском разошёлся тиражом более миллиона экземпляров.
