Вальтер Моэрс «Лабиринт мечтающих книг»

Walter Moers
Des Lanyrinch der Träumenden Bücher
Роман
Жанр: постмодернистское фэнтези
Выход оригинала: 2011
Переводчик: Т. Садовникова
Издательство: «Э», 2017
Серия: «Книга-фантазия»
432 стр., 3000 экз.
Цамонийский цикл, часть 6
Похоже на:
фильм «Зеркальная маска» (2005)
Кэтрин Валенте, трилогия о Волшебной Стране

«Лабиринт мечтающих книг» Вальтера Моэрса — формально уже шестой роман из цикла о магическом мире Цамония — резко выделяется на фоне обычного фэнтези со стандартным набором персонажей и штампованным сюжетом. Взять хотя бы завязку, напоминающую страшный сон палеонтолога-библиофила! Но градус абсурда всё же не выходит за разумные пределы, и читателю страшные сны не грозят — скорее уж недосып из-за ночного чтения запоем. И хотя роман построен примерно по той же схеме, что и предыдущая история о Мифорезе, «Город мечтающих книг», за приключениями героя наблюдать всё так же интересно. Тем более что жутковатый Книгород заметно изменился: его жители используют прежние объекты всеобщего страха для приманки туристов — даже великий пожар, практически уничтоживший город, из ночных кошмаров перекочевал в детские стишки. Кстати, «Лабиринт» в названии романа — это не только отсылка к загадочным катакомбам под Книгородом: своеобразный лабиринт образуют и его тайны, воспоминания, странные и смешные явления, не раз встречающиеся по ходу рассказа.

Парадоксальный Книгород и весь специфический мир вокруг него производят впечатление реального пространства, хоть и населённого уймой невероятных существ. В Цамонии «всё как у людей» — политика, экономика, древняя история, искусство, туризм. Не лишён волшебный мир и недостатков, неизбежно сопровождающих развитие любого общества, — тупой бюрократии, произвола большого бизнеса, разгула безответственных СМИ, ну и конечно, разнообразных моральных пороков…

В «Лабиринте мечтающих книг» всем сферам общественной жизни достаётся своя порция иронии, временами переходящей в острую сатиру. Но не думайте, что роман предназначен лишь для желающих позубоскалить! Речь пойдёт и о серьёзных, порой пугающих предметах, — книга явно нацелена на читателя с крепкими нервами. А ещё здесь — как всегда у Вальтера Моэрса — немало разноплановых аллюзий: тут и злодей Фистомефель, и классик литературы Аиганн Гольго фон Фентвег, и персонаж Херлок Шолмс, и средневековый труд «Молот ужасок»…

Особенно стоит отметить язык романа. У рассказчика-динозавра очень своеобразный стиль: для читателей, уставших от реализма, изящное повествование в духе куртуазного маньеризма будет просто бальзамом на душу. И при этом, несмотря на всю неординарность, книга очень легко читается — и, хоть и шестая по счёту в серии, вполне самостоятельна. Правда, поклонникам экшена темп повествования, покажется, пожалуй, чересчур неспешным. Но тем из читателей, кто, попав в чужой город, предпочитает прогулки по старинным улочкам, а не штурм торговых центров, роман наверняка придётся по вкусу. А включённые в издание авторские рисунки прекрасно дополняют рассказ — недаром на родине Моэрс получил признание как автор не только прозы, но и комиксов. Дополнительную изюминку привносит тот факт, что литература не единственный вид искусства, представленный в Книгороде, и с этим открытием, вероятно, будут связаны дальнейшие похождения Мифореза — ведь «всё, что происходило до этого, было всего лишь увертюрой».

Ну и конечно, нельзя не похвалить отличную работу переводчика, которому, кроме прозаического текста, досталась ещё и поэзия. Да и к редактуре нет никаких нареканий. Единственное, что может смутить, — масса экзотических имён и терминов, связанных с книжной тематикой. Это отдельно отмечает даже сам автор, проявляя похвальную самоиронию: например, одна глава называется «Библио-то, библио-это». Между прочим, Моэрс позиционирует себя не как сочинителя, придумавшего Цамонию, а лишь как переводчика трудов Мифореза. И ему хочется верить!

Мы являемся городом, жизнь которого определяют книги. Библионизм — это понятие, которое объединяет в себе все связанные с книгами научные дисциплины, профессии, социальные феномены и прочее. Представь себе, что вся повседневная жизнь, связанная с книгами, закатилась в большой пакет. Тогда ты получишь библионизм.