Ричард Морган «Чёрный человек». Почти идеальный образец современного научно-фантастического экшена

Richard Morgan
Black Man
Роман
Жанр: НФ-нуар
Выход оригинала: 2007
Переводчик: О. Кидвати
Издательство: АСТ, 2018
Серия: «Звёзды научной фантастики»
896 стр., 2000 экз.
Похоже на:
Питер Уоттс «Ложная слепота»
Филип К. Дик «Мечтают ли андроиды об электроовцах?»

Одиннадцать лет назад Ричард Морган, автор «Видоизменённого углерода», отошёл от научной фантастики и полностью сосредоточился на фэнтези. И последним его НФ-романом как раз и стал удостоенный премии Артура Кларка «Чёрный человек» — масштабный футуристический триллер, действие которого разворачивается в конце XXI века. И хотя его завязка звучит как пересказ какого-то трэша, бессмысленного и беспощадного, «Чёрный человек» — один из самых сложных, изобретательных и динамичных переводных романов последнего времени.

Наверное, это самая масштабная книга Моргана — хотя и в других своих сочинениях американский фантаст не грешит минимализмом. Однако глотается роман залпом: автор использует каждую страницу с максимальной эффективностью, коэффициент полезного действия тут близок к ста процентам. В основу книги положена история об охоте на человека — вернее, постчеловека, генетически изменённого мутанта «тринадцатой разновидности», официально запрещённой на Земле. Дополнительную пикантность ситуации придаёт то, что каннибала преследует другой «тринадцатый», Карл Марсалис, «охотник за головами» при ООН — один из немногих модификантов, ведущих нормальную человеческую жизнь. Ну а его напарницей становится американка турецкого происхождения, у которой уже есть печальный опыт взаимодействия с такими беглецами…

Благодаря недавней экранизации «Видоизменённый углерод» часто сравнивают с «Бегущим по лезвию» — но это, конечно, большое преувеличение. Иное дело «Чёрный человек»: книга и впрямь близка к культовому фильму Ридли Скотта и имеет немало общего с его литературным первоисточником, романом Филипа К. Дика. «Тринадцатых» Моргана, асоциальных харизматиков с ослабленной эмпатией и врождённой паранойей, вывели специально для участия в боевых действиях, а позже депортировали на терраформированный Марс; репликантов Филипа Дика создали для участия в космических войнах и освоения планет, малопригодных для человека. И те, и другие пытаются избежать уготованной участи; и тех, и других человеческое сознание воспринимает как угрозу — на глубинном, рефлекторном уровне. Но «Чёрный человек» не просто нуарный детектив в НФ-декорациях. Это и футурологический сценарий (к концу XXI века, прогнозирует автор, Соединённые Штаты снова распадутся на высокотехнологичный Север и консервативный расистский Юг), и социальная критика общества, и философское исследование природы человека. Автор нелестно отзывается о роде людском: он не даёт спуска ни расистам, ни борцам за равные права, ни христианским фундаменталистам, ни радикальным феминисткам, ни «базовой» версии хомо сапиенса, ни модифицированной. Есть, впрочем, один нюанс: Морган не устаёт подчёркивать, что «тринадцатые» мыслят не так, как обычные люди, их мозг оперирует иными понятиями. Они сродни «вампирам» из «Ложной слепоты» Питера Уоттса — другая ветвь человеческой расы, носители утраченного генетического кода, монстры, чудовища в ночи, страшная сказка, которую рассказывают детям, пока племя жмётся к костру. Однако Карл Марсалис, детектив-«тринадцатый», слишком человечен, слишком обычен — разве что сильнее, быстрее и опаснее большинства тех, кто его окружает. Все его интуитивные прозрения, чутьё на опасность, профессиональный цинизм и экзистенциальные метания вполне укладываются в рамки нормы. Вроде бы концы не вяжутся с концами… Но как знать — может, в этом и кроется главный замысел автора: если заглянуть в мысли Иного, чудовища, которым пугают детей, окинуть мир его глазами, выяснится, что разница между нами совсем не так велика, как хотелось бы верить.

Мы не такие, как вы. Мы — ведьмаки. Мы — склонные к насилию изгои, одинокие волки, кочевники, которые повывелись благодаря вашим усилиям, когда выращивание зерновых и проживание на одном месте стали столь популярны. У нас нет социальной среды, мы в ней не нуждаемся.
Карл Марсалис, модификация тринадцать