«Сказка странствий»: советское тёмное фэнтези в мире Босха и Брейгеля

15 июля 15:00

1388

3 минуты на чтение

В СССР хватало странных киносказок: от «Морозко», который местами пострашнее «Оно», и не по-детски мрачной «Сказки, рассказанной ночью» до «Обыкновенного чуда» и «Убить дракона», назвать которые сказками или фэнтези язык не повернётся. Но «Сказка странствий» выделяется и на этом фоне. С какой стороны ни посмотри, аналога этой ленте не сыщешь. Плюс созвездие талантов: режиссёр Александр Митта, музыка Альфреда Шнитке, слова песен Юлия Кима, в главной роли Андрей Миронов...

Из потока советских сказок «Сказку странствий» выделяют две составляющие. Во-первых, это сказка для всех, в том числе для взрослых. Здесь нет наивных сцен и снисходительных интонаций. Ни единым кадром Митта не позволяет себе соврать и приукрасить то, что приукрашивать нельзя.

Фильм начинается с циничной кражи ребёнка: бандит Горгон, притворившись Дедом Морозом, похищает маленького Мая, который обладает талантом чувствовать золото на расстоянии – и у которого от этого золота болит голова. Злодей хочет заставить мальчика искать клады — то есть желает разбогатеть, буквально выстроив своё благополучие на слезинке ребёнка.

Марта, старшая сестра Мая, отправляется искать брата — и встречает бродячего философа, изобретателя и врача Орландо. Тот, почти как Леонардо да Винчи, обгоняет средневековье, в котором ему выпало родиться: он задумывается о всемирном языке, лечении рака и «вращении колёс паром»...

В «Сказке странствий» немало взрослых подробностей. Здесь волки съедают лошадей, оставляя от них лужицу крови, здесь пытают, замуровывают и убивают, здесь свирепствует чума. Да и сам Орландо, наткнувшись в лесу на замёрзшую Марту, решает, что нашёл труп, и готовится «препарировать его как лягушку».

Но всё это в сказке выглядит естественно, потому что (и это во-вторых) «Сказка странствий» — не искусственный конструкт. Она наследует Средним векам, какими они видели себя сами, Средним векам, в которых, как в песне «Зимовья Зверей», «усреднив, равняет тьма мосты, канавы и дома, и Капитолий, и тюрьма — в одном узоре... Здесь всё как будто бы игра — не жизнь, не сказка».

Именно игра: бесконечные шествия, мишура и фейерверки, ряженые, так что и не поймёшь, где принц, а где нищий; причудливые образы, явно сошедшие с полотен Босха и Брейгеля... В этом раблезианском, карнавальном пространстве любой персонаж — ожившая метафора, любая история — аллегория. Чего стоит хотя бы утопическая деревня лентяев на спине дракона: зверь тёплый, вся еда растёт сама, жители не знают горя, но им этого мало, и «наши Прометеи» бурят дракона, чтобы добыть огонь... По богатству аллегорий единственная параллель «Сказке странствий» в современном фэнтези — это, пожалуй, «Глаза чужого мира» Джека Вэнса.

Остаётся только сожалеть, что, по свидетельству Татьяны Аксюты (она играет Марту), материала режиссёр отснял на две серии, а «сделать разрешили только одну». Иначе говоря, по меньшей мере получаса волшебства мы лишились. Но, может быть, не навсегда: как мы знаем из «Сказки странствий», идеи не горят, и дух Орландо — бессмертен.

Если вы нашли опечатку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Николай Караев

Журналист, поэт, переводчик.

#классика кино #российское кино #СССР #тёмное фэнтези