442099 
3 минуты на чтение
Ник Хафлингер — гений, выросший и воспитанный в правительственной организации, которая обучает одарённых детей и проводит генетические эксперименты. Ник сбегает оттуда, постоянно меняя личности — и для этого взламывая сеть данных… Именно с данными и информацией связана реальная экономическая и политическая власть в этом мире. И с ними же — постоянные стрессы как результат реакции людей на технологические и социальные изменения…
John Brunner
The Shockwave Rider
Роман
Жанр: социальный протокиберпанк
Выход оригинала: 1975
Художник: С. Неживясов
Переводчик: С. Рюмин
Издательство: «АСТ», 2022
Серия: «Фантастика: классика и современность»
Возрастной рейтинг: 16+
288 с., 2000 экз.
Похоже на:
Нил Стивенсон «Лавина»
Элвин Тоффлер «Шок будущего»
Прежде чем приступить к чтению романа, нужно обратить внимание на одну вещь, которая может существенно повлиять на его восприятие. Главное здесь — изложение идей, а не построение интриги и выписывание характеров. Есть динамичный сюжет и любопытные персонажи — но они всего лишь фон для того, чтобы полноценно высказать авторские мысли.
Первая из них, конечно же, говорит об индивидуальном бунте человека против системы — это сюжетообразующий момент. Однако, кроме того, Браннер показывает нам свою версию политического, экономического, социального и даже культурного устройства будущего — опираясь в том числе на работы Элвина Тоффлера (собственно, присутствие в названии «волны шока» — именно отсылка к его книге). И баланс между «гуманитарными» прогнозами и «технологическими» деталями так хорош, что «На волне шока» не воспринимается безнадёжно устаревшей книгой, как многие другие футуристические романы того времени.
Фактически перед нами одна из ранних фантастических концепций интернета — и размышления о том, к чему может привести развитие подобной технологии. По меркам 1970-х это был очень благодатный сюжет, который легко было обратить в крепкий, динамичный триллер, боевик, лихой роман, где все фантастические допущения показывались бы, а не рассказывались. Но Браннер выбирает более пассивный вариант изложения, где персонажи больше говорят, рассуждают, рефлексируют, вспоминают и планируют.
Здесь автора немного подводит то, что, увлёкшись конструированием общества, он пускает на самотёк живость диалогов и индивидуальность их участников — как только описание от третьего лица заканчивается и нас погружают в разговоры, мы сталкиваемся с весьма вялым и блёклым повествованием, особенно если говорить о второстепенных персонажах. Однако эти недостатки с лихвой искупает главная особенность книги — её невероятное попадание в цель, в технологии и болевые точки того самого общества будущего, которое она описывает. А для нас — общества настоящего. Если роман пересобрать и чуть поправить, чтобы привести его к стандартам современного повествования, не трогая при этом образы и идеи, — его сложно будет отличить от книг, вышедших лет пять назад. «Червь» в значении «вредоносная программа», «сеть» в значении «всемирная компьютерная сеть» — большинство терминов «На волне шока» понятны и более чем привычны, и через них таким же понятным и привычным оказывается сюжет.
Браннер очень любопытно подходит к структуре текста, где основное повествование перемежается разножанровыми вставками — объяснением правил игры, фрагментом из новостей, текстом донесения и так далее. Это не только придаёт истории полифоничность, но и раздвигает её рамки, подсвечивая те или иные аспекты и не перегружая лишними отступлениями.
При всём этом не стоит считать Браннера технологическим, политическим и социальным провидцем: наравне с угаданными или верно смоделированными фактами и ситуациями здесь есть и недооценённая возможность беспроводной связи, и явный перебор с критикой технического прогресса. Однако «На волне шока» всё-таки в первую очередь художественное произведение, а не программное эссе — и заслуживает пристального интереса не только как артефакт из предыстории киберпанка.
личности, свободы, последствий быстрого технического прогресса и контроля за информацией до сих пор актуальны.
Слово творца
Чтобы точно угадать, как будет развиваться та или иная область познания и к чему это может привести, вовсе не обязательно досконально разбираться в предмете — достаточно лишь представлять себе уровень человеческой тупости. Когда в 1973 году я писал «На волне шока», придумав компьютеризированный мир, не только у меня самого ещё не было никакого компьютера, но и ничьим чужим я ещё ни разу не пользовался. Это отнюдь не помешало мне представить, как среди людей, едва приступивших к обработке огромного массива информации, нашёлся некто, решивший стать вредителем.
Людям было приятно сознавать, что определённые предметы находятся прямо под рукой — в США, Советском Союзе, Швеции или Новой Зеландии — и ими можно бахвалиться: «Это самый большой/длинный/быстрый фуфлотон в мире!». Через день, однако, всё могло измениться. Как ни парадоксально, ещё большую эмоциональную пищу люди получали, потому что могли заявить: «Да это же самое примитивное кракозябло, которое ещё используется в промышленно развитых странах».
