227439 
3 минуты на чтение
«Святой Михаил» — огромный, величественный колосс, папский боевой корабль, направляется к планете Акия в созвездии Центавра. На своём борту он несёт миллион мужчин и женщин — техников, поваров, прачек… и конечно же, крестоносцев. Потому что Девятый крестовый поход уже начался, и горе тем, кто посмеет покуситься на папских посланников!
Francois Baranger
Dominium Mundi — Livre I
Роман
Жанр: космоопера в феодальном антураже
Выход оригинала: 2013
Художник: Франсуа Баранже
Переводчик: Р. Генкина
Издательства: «Азбука», «Азбука-Аттикус», 2021
Серия: «Звёзды новой фантастики»
Dominium Mundi, часть 1
544 стр., 4000 экз.
Похоже на:
Торквато Тассо «Освобождённый Иерусалим»
Уолтер Миллер-младший «Страсти по Лейбовицу»
Постапокалиптика в феодальном (и религиозном) антураже не самая редкая вещь. Если одни авторы дают человечеству откатиться чуть ли не к каменному веку, то другие любезно придерживают его где-то в районе времён рыцарства и власти церкви. Как будут вписаны в исторические хроники события, приведшие к катастрофе? Что останется от науки и технического прогресса — и самое главное, как они станут развиваться, тем ли же путём искоренения еретичества, анафем и аутодафе? Замечательное поле для исследования того, как движется история и есть ли в ней закономерности.
Для французского художника Баранже такой вопрос не стоит. В его дебютном романе «Властитель мира» история не только закономерна — она клонирует саму себя. Поход «Святого Михаила» — словно возрождение событий поэмы Торквато Тассо «Освобождённый Иерусалим», но спустя десяток веков. Герои Баранже — как обрётшие плоть призраки Первого крестового похода. Вот Танкред Тарентский, один из главных героев романа; вот его дядя — рыцарь Боэмунд Тарентский; вот папа Урбан — только теперь Девятый; вот Пётр Пустынник; вот Готфрид Бульонский; вот Гуго де Вермандуа — здесь капитан «Святого Михаила»… Среди них легко выделить героев и злодеев, праведников и грешников — всё как в классическом рыцарском романе, где персонажи, подобно шахматным фигурам, чёрные либо белые.
Это не просто люди с похожими именами — эти люди с идентичным контекстом. Тулуза, Прованс, Нормандия — они снова тут, старые земли и графства, словно не прошли века политических и геополитических пертурбаций.
Неудивительно, что роман постепенно неуловимо начинает напоминать «Группенфюрер Луи XIV» Станислава Лема — какую-то странную, полубезумную игру, в которую истово верят её участники.
Поначалу Dominium Mundi поражает своей монументальностью. Баранже ставит читателя перед поистине циклопическим сооружением — имеется в виду не только «Святой Михаил», но и идея Девятого крестового похода, его размах, да и сам мир победившей церкви. Однако если присмотреться к этому колоссу, то можно заметить логические прорехи, излишество деталей, общую неспешность повествования и некоторую предсказуемость сюжетных интриг. Тем не менее всё подобное с лихвой искупается образностью, которую Баранже-художник идеально встраивает в текст — не хлопоча над описаниями, не заваливая читателя прилагательными и сравнениями. Да, весь первый роман «Святой Михаил» только летит к цели; солдаты тренируются до изнурения, заговорщики распространяют листовки, Танкред пытается избежать провокаций и покушений, Роберт-Дьявол плетёт интриги, а папа искусно скрывает свои мысли и намерения. Видимо, понимая, что экспозиция слишком затянута, автор насыщает текст разнообразными мелкими поворотами сюжета — хоть и предсказуемыми, но выполняющими своё предназначение.
Отдельного упоминания заслуживает странное, но любопытное решение, касающееся ведения повествования: если Танкред Тарентский (и все остальные — от солдата до Петра Пустынника) «рассказывают» о происходящем, упоминая себя в третьем лице, то «жалкий» изгой Альберик Вильжюст говорит от первого лица. Он единственный, кто использует (или осознаёт) своё «я» в повествовании. Сыграет ли это роль в сюжете? Посмотрим во второй книге.
дебютного романа автора.
Слово творца
Dominium Mundi — не «постап», хотя, как и книги в этом жанре, основывается на том, что в не столь отдалённом будущем война поставила человечество на колени. Если такой катаклизм и способен опустошить страны, извести под корень население, разрушить инфраструктуру и источники средств к существованию — то знания он не уничтожит. Наука никуда не денется. Таким образом, мы можем оказаться в парадоксальной ситуации, где население волей обстоятельств вернулось к средневековому образу жизни — а правители финансируют всё более изощрённые в навыках армии.
Изобретением этого наказания мы были обязаны одному из близких к папе кардиналов. Следовало придумать достаточно впечатляющую кару, чтобы в зародыше уничтожить любую попытку бунта среди солдат, которые настолько привыкли к близости смерти, что даже угроза высшей меры их уже не пугала. А поэтому требовалось найти нечто хуже смерти.
